Хорошо известное в морском районе Чакалькайо имя магната рыболовной флотилии и транспортных судов, уважаемого как его служащими, так и всей старой испано-американской буржуазией. Он был найден мертвым 1 января 1972 года в саду своей виллы. В убийстве был обвинен умственно отсталый сын садовника. Такая поспешность всегда подозрительна. Я говорил об этом во время очередной встречи с Беатой Кларсфельд. Это убийство затронуло ее лично, поскольку Банчеро Росси был также патроном ее близкого друга и коллеги в Перу Герберта Джона.
В Перу, как и в Боливии, сказала мне Беата, общественное мнение, достаточно переменчивое на этих широтах, немедленно обвинило в совершении этого подлого убийства нацистских беглецов. Барбье-Альтмана и Швенда, соседей и знакомых магната, к тому же замешанных в самых грязных аферах морской контрабанды, подозревают в том, что они подкупили убийцу… Никакого конкретного доказательства не было найдено. Пострадавшей оказалась Регина-Маргарита Вилмс, немка, ставшая женой Клауса Барбье в 1939 году и последовавшая за ним в Боливию в 1950—1951 годах, когда он жил как бродяга, не имея ни кола, ни двора. Богатые виллы Ла-Паса и предместья Лимы закрыли свои двери перед этой женщиной пятидесяти шести лет, у которой были наглый взгляд и седые волосы… Во время частых отлучек Барбье-Альтмана или его менее частых пребываний в тюрьме у нее больше не будет другого убежища, кроме виллы «Кармен» в Санта-Кларе. Дом Фрица Швенда станет ее собственным до его отъезда в 1976 году в Гамбург. Это возвращение в фатерланд представляло, по моему мнению, своего рода разрыв с его мрачным компаньоном. Мой друг Крен разделяет эту точку зрения. В своем письме он высказал дерзкую гипотезу:
«Швенд покинул Латинскую Америку, прихватив с собой средства, награбленные в какой-то афере, или, как говорят в Чакалькайо, он продал свой богатый дом, получив, возможно, по наследству значительную сумму. Может быть, в действительности Мартин Борман, умерев где-то в 1974—1975 годах в тайном логовище на побережье Тихого океана, оставил кое-что жалкой марионетке из СС, чтобы заткнуть ему рот?»
Я должен констатировать, что в ФРГ он ведет себя весьма тихо. У него шуба из ценного меха вигони, животного, которое разводят в горах Перу и Боливии.
Лето 1972 года обогатило прессу сообщениями о многочисленных преступлениях, связанных с интернационалом неонацистов. Я случайно находился в Югославии, жил в отеле в Любляне, бывшем Лайбахе времен Габсбургов, ставшем крупным индустриальным центром Словении, и подготавливал совместную кинокартину с компанией «Триглав-фильм». Одна тема была в те дни особым предметом разговоров в Югославии. Речь шла о террористическом акте, подготовленном на Западе против социалистического общества. Он, разумеется, закончился провалом. Официальные лица хранили на этот счет полное молчание.