— Шеф! — доложила Делла Стрит. — В приемной вас ожидает посетитель. Он сказал, что будет тут, пока я не закрою офис, как бы поздно это ни случилось.
— Кто это? — спросил Мейсон.
— Мистер Дорлей X. Олдер.
Адвокат тихонько присвистнул.
— Он сказал, что ему просто необходимо повидать вас сегодня.
Мейсон, — прищурившись, обдумал ее слова, потом сказал:
— Постарайся точно зафиксировать время, когда он пришел, Делла. Мне нужно знать, было это до того, как Олдер начал понимать, что дело обернулось не в его пользу, или после.
— Должно быть, до того. Он ждет с… я бы сказала, с четверти пятого.
— Опиши его внешность, Делла.
— Его описать нетрудно, а вот насчет характера, не знаю. Ему за шестьдесят, превосходно одет, хорошо сохранившийся, с кустистыми бровями, седой. Но в этом человеке есть что-то, внушающее уважение к нему. В нем чувствуется сильная воля, властная манера.
— Давай посмотрим на него, — сказал Мейсон. — Твое описание звучит интересно.
— Определенно, — продолжала Делла, — он интересный человек, но себе на уме, и могу поспорить, что он впервые в жизни просидел столько времени в чьей бы то ни было приемной.
— О’кей, — одобрил Мейсон. — Давай его сюда.
Адвокат уселся за письменный стол, придвинул бумаги, которые Делла Стрит принесла ему на подпись, и сказал:
— Когда он войдет, я буду подписывать эти письма. Выглядеть занятым — это импонирует клиентам.
— Вы их и в самом деле подпишите, — смеясь, сказала Делла. — Мне их надо отправить сегодня вечерней почтой. Сейчас я его приведу, шеф!
Мейсон подписывал последнее письмо, когда Делла Стрит отворила дверь и сказала: >;
— Сюда, пожалуйста, мистер Олдер.
Мейсон промокнул подпись, бросил ручку в подставку и поднял глаза — он встретил пристальный взгляд серых глаз из-под лохматых бровей.
— Мистер Олдер.
Мейсон поднялся и протянул руку для пожатия.
Олдер сделал это без улыбки. На секунду его глаза блеснули, взгляд смягчился, но тут же снова стал пронзительным, испытующим и суровым.
Он был крепко сложен, властен, и на его лице в спокойном состоянии можно было увидеть глубокие складки, которые вместе с пытливым выражением глаз производили впечатление уверенного спокойствия и силы.
Дорлей Олдер удобно расположился в глубоком мягком кресле для клиентов и, казалось, заполнил его целиком.
Это большое кожаное кресло было одним из наиболее тонких психологических орудий Мейсона. Подушки были мягкие, податливые и как бы призывали в свои объятия; клиенты, устроившись в них, невольно расслаблялись, спадало напряжение, и люди становились более доступными для понимания мотивации их поступков и психологии. Бывали случаи, когда они садились на самый краешек кресла, слово боясь излишнего комфорта, боясь — чем-нибудь выдать себя.