Мейсон усмехнулся:
— Ну, эта сумма под конец сошла на нет. Ему и в голову не пришло, что в этом может быть заинтересована страховая компания. А затем я взорвал бомбу, сказав, что мы намерены преследовать его в судебном порядке за диффамацию. И не удивлюсь, если вы получите известие от мистера Олдера и узнаете, что он хочет уладить это дело миром.
— А что мне ему ответить?
— Скажите слово в слово следующее: «Обратитесь к моему адвокату». И все. Вы можете это запомнить?
— Не исключено, что к вам явятся репортеры, — продолжал Мейсон. — Я хочу, чтобы вы им сказали, что не станете отвечать на их вопросы. Можете и это запомнить? На вас можно положиться?
— Но, мистер Мейсон, что мы теперь будем делать? Как сможем предъявить в качестве вещественного доказательства ту бумагу, что была в бутылке? Мне кажется, что теперь мы… мы боремся только для того, чтобы вернуться туда, откуда начали.
— Так выходит всегда, когда вы меня не слушаетесь, — сказал Мейсон. Однако сейчас нечего особенно волноваться из-за вещественных доказательств. Ол-дер занял оборонительную позицию, а я думаю, что ему не нравится вынужденно обороняться. Ну а теперь мы начинаем.
— Где вы будете? — спросила она. — Я могу с вами связаться сегодня вечером, если что-нибудь выяснится?
— Если произойдет что-нибудь особенно важное, — сказал Мейсон, — позвоните в агентство Дрейка. Оно помещается в том же здании, где мой офис, и на том же этаже. Когда выходите из лифта, его дверь справа по коридору. Спросите Пола Дрейка, и он вам скажет, как со мной связаться. Только не звоните, если не будет ничего срочного, и не позволяйте никому запугивать вас так, чтобы вы пустились в паническое бегство. Они могут, конечно, пойти на любые уловки, но вы не поддавайтесь.
Она взяла его руку в свои.
— Мистер Мейсон. Вы… Я не могу… — У нее перехватило горло, и на глазах выступили слезы.
— Все хорошо! — успокоил Дороти Мейсон. — Только держитесь и не унывайте, будтсгничего и не случилось.
Она сморгнула слезы.
— Но, мистер Мейсон… ведь та бумага…
— Предоставьте это мне, — сказал Мейсон.
— Но я не вижу, как вы можете… если я сейчас же не заявлю…
— Сидите совершенно спокойно, — предупредил Мейсон. — Ничего никому не говорите. Ну а сейчас мы найдем надзирательницу, оформим ваше освобождение, и, когда приедем в город, я вас подброшу к вашему дому.
Мейсон нашел Деллу Стрит там, где оставил: она поджидала адвоката в его личном кабинете.
— Ну, как дела? — спросила девушка.
— Одцеру пришлось, наскоро изобрести, как объяснить происшествие своим гостям, — усмехнулся Мейсон. — Он сказал, что в дом проник неизвестный вор и похитил драгоценностей на пятьдесят тысяч долларов. В то время он еще не знал, что Дороти Феннер оставила купальное полотенце, резиновый мешок и купальную шапочку на его территории, вблизи освещенного объявления, поэтому приукрасил свой рассказ об ограблении множеством трагических подробностей. Затем, к его ужасу, полиция выследила Дороти Феннер по метке на купальном полотенце и задержала ее. Естественно, Олдер был немного обескуражен. Потом, когда я напомнил ему, что его драгоценности, очевидно, застрахованы и что страховая компания будет ждать от него заявления о пропаже, он отлично понял, что страховая компания отнесется к этой истории весьма подозрительно, и очень быстро стал терять свой запал.