– Сгорела? – поразился Захар. – В смысле? Я же… – он прикусил язык, но от качка не укрылась его обмолвка.
– Хватит «якать», чувак! Утомил ты меня, ей-богу!
– Ты ничего не путаешь? В доме гейши случился пожар?
– А я о чем толкую, по-твоему? – развел ручищами качок. – Ты типа глухой? Или тупой? Гы-гы-гы!
– Ладно, замяли, – пробормотал Захар.
Он хотел поделиться с качком содержанием подслушанного разговора между «бабой» и «хахалем», но не смог сосредоточиться. В памяти всплывали отдельные слова, – бессвязные, ничего не значащие. Захар тряхнул головой, и в глазах расплылись темные круги.
– У меня сотрясение, наверное… Не помню ни хрена.
– Выглядишь ты паршиво, – согласно кивнул качок. – Бледный, руки дрожат… Выпить хочешь? Тут типа должно быть спиртное. Рисовая водка, блин! Гы-гы-гы…
– Сакэ, – подсказал Захар.
– Я счас найду…
Качок безошибочно определил, где бар, и обомлел от обилия разномастных бутылок.
– Ого! Тут типа клондайк, чувак… Прихватим с собой пару штук. Гейше они все равно без надобности…
* * *
Поселок Озерное, Подмосковье
«БМВ» с включенными фарами ехал по загородному шоссе. Гена, несмотря на легкое опьянение, был за рулем. Алек беспокойно дремал на заднем сиденье.
«Не зря нас свела судьба, – констатировал Гена. – Все, что происходит со мной сейчас – не случайно. В этом скрыт некий смысл».
Алек время от времени стонал, вскрикивал и что-то бормотал. Лоб его пылал, щеки покрылись красными пятнами.
«Хоть бы не было заражения крови, – побаивался Гена. – Черт знает, какая грязь попала в раны с кошачьих когтей!»
– Держись, старик, – прошептал он, оглядываясь на друга. – Не подведи меня.
Юко, которая несколько часов назад на глазах Гены обернулась кошкой, вызвала у него двоякое чувство ужаса и восторга. Но он не был уверен в подлинности своих ощущений.
«Что, если мы с Алеком стали жертвами гипноза?»
Голова друга перекатывалась из стороны в сторону, как тряпичная. Лицо лоснилось от пота.
– Терпи, – сочувственно проговорил Гена. – Чует мое сердце, мы близки к чему-то важному.
Алек не слышал или делал вид, что не слышит.
Тем временем солнце село, и наступили морозные сумерки. Автомобиль белой букашкой полз по мглистой низине, медленно карабкался вверх, потом осторожно спускался, пока на улице не показалось зловещее пожарище. Закопченные стены, черные трубы, зияющие глазницы окон…
Гена остановился на укатанной пожарными машинами обочине, вышел, открыл заднюю дверцу и тронул друга за плечо.
– Просыпайся, старик! Твой отец сказал правду…
– Ч-что? – Алек вздрогнул всем телом и несколько раз моргнул. Он явно не понимал, где находится. – Куда ты меня п-привез?