— Ну, и что же вы предлагаете? — Николай сидел на кровати в лиловых шелковых кальсонах, зевая и почесываясь. Он явно не выспался.
— Либо ждать спада воды, на что уйдет, по всей видимости, несколько дней, либо…
— Нет, нет, — испуганно забормотал Николай, вспомнив ночную духоту и клопов, которые, как оказалось, не признают разницы между знатью и чернью и пьют голубую кровь с неменьшим удовольствием, чем красную. — Я не желаю здесь более оставаться!
— …либо двигаться по затопленной местности, мобилизовав для этого тягловый скот местных селян, — закончил военный губернатор.
— Распорядитесь, голубчик, и побыстрее!
Вместо лошадей в экипажи впрягли волов, но и этого тягла оказалось недостаточно: колеса по ступицу вязли в грязи. Пришлось мобилизовать и спасских крестьян. Коляска с наследником, подталкиваемая дюжими плечами, медленно поползла на север, к Хабаровску.
Дед Сергей Журба, тогда еще не старый и крепкий, в этой грязной работе не участвовал, сославшись на якобы имевшуюся у него «килу», стоял в стороне и ворчал:
— Ось усевся на шию мужику и тепер будет сидеть вик.
В память о посещении Спасского Николаем Романовым одна из улиц была названа Николаевской. На ней и жил Ванюшка Журба. Давным-давно, еще пятилетним мальцом он как-то похвастал перед сверстниками: «А я зато жил с царем на одной улице!» Никто из мальцов не усомнился в этом сообщении, хотя Ванюшка родился в 1903 году, то есть спустя двенадцать лет после пребывания цесаревича в Спасском…
— Эх, и глупыши были! — Ванюшка, впряженный в салазки с кадушкой, полной воды, покачал головой в рваном треухе. — И я хорош: нашел, чем гордиться! Вот если бы сейчас надумал Николашка приехать к нам и заночевать в селе, я бы гранату ему в окошко — р-раз! — только перья от него полетели бы!
Про гранату Ванюшка подумал не просто так: у него в стайке надежно припрятана «лимонка», выменянная на табак еще осенью у односельчанина — фронтовика. И о царе он подумал не просто так, а потому, что знал от отца и деда, что Николай с тех пор, как уехал из Спасского, натворил много кровавых дел: тут и Ходынка, и 9 января пятого года, и Ленский расстрел, и войны — позорная — с японцем и ненужная — с германцем…
Посылкой Ванюшки по воду бабка Евдоха не ограничилась, ей нужно было еще золу вынести на огород, принести дров из дровяника, картошки и квашеной капусты из подполья… В общем, провозился мальчишка до темноты и на митинг не попал. Зато утром улизнул пораньше, когда все еще спали. Забежал к Шкетам, сдернул сонного Ваньку с полатей.
— Пошли в город!