— И третье: стопроцентная предоплата. Мы даём вам всю информацию, пакет документов и направление, но дальше всё зависит только от вас. Наше участие заканчивается как только вы пересекаете границу миров.
— Семьи могут быть отправлены вместе?
— Нет. — жёстко ответил Флёр. — Только детей, возрастом до года мы можем отправить вместе с биологическими матерями. Всё остальное — это большие риски.
— Не все будут готовы расстаться с близкими. Наше поселение слишком маленькое и вы сами понимаете насколько мы друг к другу привязаны. Мы платим вам. Наверняка те вещи, которые сохранились у нас имеют большую ценность. Так почему же вам, товарищ Флёр, не отработать нашу оплату честно?
Француз замешкался. Его разозлила наглость Марченко. Он провёл не одни переговоры, но столкнуться с таким пренебрежением было для него в новинку.
— Это условия, которые… — он пытался подобрать слова на русском.
— Это условия нашей работы. — сказал один из тех, кто стоял позади Антонио и снял балаклаву.
Оперативники сразу узнали лицо мужчины. Прямой нос. Голубые глаза. Квадратный подбородок, заросший щетиной. Седые, подстриженные под военного волосы. Сомнений не было. Это — Григорий Луценко.
Люций.
— Если вас это не устраивает, то не нужно тратить наше время. — жёстко отрезал он.
— Кто вы такой? — спросил Матвей.
— Не важно. Я тот, кто может дать вам новую надежду. А воспользоваться ей или сдохнуть в этом дерьме — выбирать вам.
— Поймите, — мягко сказал Марченко, — мы вас не знаем. Не знаем кто вы. Вы обещаете сказку цена которой слишком велика.
— Такова цена новой жизни. — Луценко прищурил глаза и посмотрел на Марченко, — Она высока. Но оно того стоит. Вам будет нелегко. Вам придётся подстраиваться под жёсткие условия нового мира. И действительно, только от вас зависит сможете ли вы в нём выжить. Но давайте на чистоту: здесь вы выжить не сможете. Так что вы выберете? Надежду на жизнь или верную смерть?
— Что ж… — Марченко отвёл взгляд от Люция и сделал паузу, чтобы закурить самокрутку, — Если хотя бы половина ваших обещаний правда, оно того действительно стоит. Нам нужно будет несколько дней на то, чтобы поговорить с нашими. Объяснить им всё. Донести. Мы собрали для вас всё лучшее что у нас есть. Иконы, серебряные изделия, украшения. Всё, что сойдёт в качестве оплаты по словам Артёма.
— Я хочу взглянуть. — сказал Луценко.
— Обязательно.
В комнату вошёл подчинённый Тихона с мешком наперевес. Металлический перезвон наполнил пространство. Мешок получился средним.
— Это только украшения и драгоценные металлы. Так же мы предоставим шесть икон. Они написаны ещё до революции. Плюс у нас есть одно полотно. Практически не тронутое. Известный художник…