Общаясь с братьями матери, которые по случаю праздника уже с утра «заправились» и бурно обрадовались неожиданным гостям, когда схлынули первые впечатления, и застолье приняло обычный характер, Вадим старший попытался объяснить двойнику свои ощущения:
— Представь, что ты несколько лет на Радуницу посещал их могилки, глядя на фотографии на памятниках, вспоминал какие-то моменты из прошлого, когда эти люди были живы, их голоса, смех, какие-то характерные жесты. А тут, вдруг, все они ожили, разговаривают с тобой, смеются. Эти ощущения словами не передать. Видимо, в организме какая-то защита сработала, по сравнению с первыми впечатлениями сейчас уже всё немного притупилось, воспринимается как должное. Иначе, наверное, могло бы совсем крышу снести. С одной стороны, конечно, приятно пообщаться с воскресшими близкими родственниками, а с другой — это просто пытка какая-то.
На следующий день «пытка» продолжилась — навестили тётушек. И, хотя в 2011 году обе сёстры матери были ещё живы, всё равно, глядя на них — молодых, энергичных, Вадим ощущал себя их ровесником, что тоже было как-то неестественно.
Вечером, окончательно отупевший от впечатлений он прощался с провожавшими их родственниками на вокзале. Вадима не покидало ощущение, что он их больше живыми не увидит. Прислушиваясь к себе, Вадим глядел на двойника, чувствовавшего себя в своей стихии, как рыба в воде, разве что — непривычно трезвый для проводов. Он беспрерывно что-то всем рассказывал, шутил, приглашал всех в Москву, кому-то, спохватившись, записывал номера телефонов.
«Неужели там — наверху — спохватились и готовятся вернуть меня обратно?» — думал Вадим, глядя на всю эту суету, — «жаль как-то, я уже привыкать начал.»
Утром, по прибытию в Москву, всё осталось по-прежнему. В привокзальной суете как-то незаметно растворились все опасения Вадима, хотя где-то глубоко в подсознании какой-то неприятный осадок остался.
Москва в мае 1983 года напоминала Вадиму начало девяностых из его времени. Обилие челночников с большими клетчатыми сумками, разномастных киосков, облепивших с двух сторон тротуар между зданием Белорусского вокзала и входом в метро, щекочущий ноздри запах жареного мяса, — всё свидетельствовало о зарождающемся капитализме.
Из проходивших через его руки сводок и справок Вадим знал о попытках рэкета, крышевания, о появляющихся криминальных группировках. Но вовремя предупреждённые силовые структуры, оснащённые самой современной спецтехникой и оружием, ОМОН, созданный до появления преступных группировок, — давили все эти криминальные проявления в зародыше. Этому способствовало и ужесточение уголовного и административного законодательства. Что в свою очередь вызвало бурное негодование демократической общественности на Западе.