– Хэдли был моим братом. Первым Клинком «Маккензи Металз». Он должен был стоять здесь. Он умер в Суде Клавия. Он сражался за семью. После него Первым Клинком стал я. Я сражался за семью. Боролся за то, что она защищает. За честь и гордость, друзья. Честь и гордость. Я делал вещи, которые, по мнению некоторых, шли против компании. Да, но они никогда не шли против имени. Против того, что значит быть Маккензи. Вы это тоже знаете. Вы приветствовали меня как героя. Давайте я вам расскажу, кто я такой. Меня зовут Денни Маккензи, я последний и младший сын Дункана Маккензи, его единственный истинный наследник. Я заявляю права на «Маккензи Металз», на этот город и вашу преданность. Вы со мной?
Ответ заглушает вечный грохот плавильных печей, звонким эхом отражается от стальных балок атриума.
– Вы со мной? – повторяет Денни, и Хэдли снова отвечает громче. – Но, друзья, друзья мои… Наши враги там, снаружи. Они сильны, жестоки, превосходят нас числом и заберут все, что нам дорого. Что мы будем делать?
– Пошлем их на хрен!
Денни выдаивает момент досуха: прикладывает ладонь ребром к уху и беззвучно шепчет, обращаясь к толпе: «Что-что?»
– Пошлем их на хрен!!!
Балансируя на балюстраде, Денни Маккензи упивается всеобщим восхищением, широко раскинув руки, упрашивая. «Ну же, продолжайте». Его внимание привлекает фигура, двигающаяся сквозь толпу на балконе. Аполлинария, его мать, в белом – в трауре. Он спрыгивает с перил.
– Мама!
Распахнутые руки, крепкие объятия. Аполлинария улыбается и шепчет сыну на ухо:
– Добро пожаловать домой, Деннис.
– Спасибо за автомотрису, мама, – шепчет он в ответ.
Аполлинария напрягается:
– Что? Но я не… Как хорошо, что ты вернулся.
– Будем действовать, как положено Маккензи, или как?
Через ее плечо он видит еще одну женщину в белом, выходящую из толпы: это Анастасия, кеджи-око Дункана. Другие женщины в белом появляются вслед за ней: его сестра Катарина, ее внучка Кимми Ли, Микайла и Нгок, Сельма и Принчеса. Кузины и дальние родственницы.
– Веди их правильно, Деннис, – говорит Аполлинария. – Но сначала мы тебе объясним, что отныне представляет собой путь Маккензи.
Орел Луны вручает бокал мартини своей Железной Руке.
– Мне не положено… – говорит Алексия. Лукас открывает окна в сад на террасе, выходит туда.
– …И ты не любишь джин. Но это не джин, и я хочу, чтобы ты попробовала.
Алексия следует за ним по теплым камням тропинки, через изящно изуродованные бергамотовые деревья к маленькому куполообразному павильону, примостившемуся на краю. Интимное и головокружительное местечко рассчитано на двоих. Алексия делает глоток – и дымно-соленый привкус кашасы застает ее врасплох.