В чем твоя сила, Алексия, называющая себя Мано ди Ферро, и что в этом мире тебя сломает? Ведь что-то сломает.
Извилистая дорожка заканчивается у павильона: основание, колонны, купол. Мимо бежит ручеек. Ариэль поднимается по ступенькам. Воздух, свежий от бегущей воды, искусственные небеса – голубые, искусственный ветер шуршит листвой в зарослях. Бамбуковые стволы заслоняют павильон от взгляда ориша. Это защищенное уединенное место. Ариэль обходит его по кругу, касаясь колонн пальцами. Камень теплый.
– Здесь, – решает она. – Мне понадобится письменный стол, три кресла – одно удобное, другие не очень. Напитки по необходимости. Ты с этим разберешься?
– Уже назначила людей. Лукас попросил о личной встрече.
Ариэль наслаждается моментом.
– Конечно. Сообщи ему, где он может меня найти.
Ариэль сперва слышит, как его трость стучит по камням, а потом он сам выходит из бамбукового лабиринта.
Две ходячие руины встретились в кругу колонн.
– Любимое место нашей матери, – говорит Лукас. – На исходе дней она приходила сюда поговорить с майн-ди-санту Одунладе. Мамайн называла ее «моя исповедница».
– От Сестринства что-нибудь осталось?
– Мадриньи. Храм в Жуан-ди-Деусе. Легенды, – говорит Лукас. Он опирается на трость. – Хватит ли этого? Не знаю. Я далек от вопросов веры. Здесь будет твой офис?
– Пока не уеду обратно в Меридиан. Сперва я должна кое-что сделать. И… Лукас, я не могу допустить, чтобы тебе сошло с рук то, что ты устроил.
Он криво улыбается и опирается на трость, словно обессилев.
– Так и думал, что этот момент настанет. Знаешь, одно время мне снилось, будто я горю и задыхаюсь. Тону в расплавленном металле. Ужасные были сны.
– Ты поступил ужасно.
– Я это сделал во имя Рафы, Карлиньоса, нашей матери. И тебя.
– Наши долги погашены.
– Теперь – да.
– Ты выйдешь на пенсию с достоинством, – говорит Ариэль. – Возделывай свой сад. Стань лучшим в двух мирах знатоком босановы. Займись спортом – у тебя же есть своя гандбольная команда. Изучай политику, публикуй проницательные и едкие комментарии. Воспитывай сына.
Ариэль видит, как по лицу Лукаса пробегает волна застарелой боли.
– Похоже, приговор милосердный.
– В самом деле? – говорит она. – Зачем ты хотел увидеться со мной, ирман?
– Зачем ты это сделала? Корта не играют в политику. И вот мы здесь, устроили собрание Орлов.
– Видья Рао показалэ мне будущее.
На мгновение Лукас не может вспомнить, о ком речь.
– Экономист. Из «Уитэкр Годдард». Эйные компьютеры выдали пророчество для тебя? Как их э называет?
– Три Августейших Мудреца. Нет, от э мне стало известно о беседе, которая состоялась с Ван Юнцин, Ансельмо Рейесом и Моникой Бертен. Э предложилэ идею Лунной биржи.