Кузя снова машет руками и снова мимо, он начинает «переть буром», и мой кулак впивается в его солнечное сплетение.
Вот Кузя вскрикнул от тупой боли и начал загибаться вперед, скрючиваться. Его борода оказалась в области досягаемости моего правого кулака… Кузя упал и на некоторое время потерял сознание, потом как зарычит и резко подскочил с земли.
Толпа в оцепенении ожидает дальнейшего развития событий.
Кузя требует:
— Быстро мне ведро холодной воды!
Выливает студеную влагу на себя, трясет головой и протягивает мне ладонь. Он был настоящим русским богатырем, справедливым и добрым. Он не обиделся, не посчитал себя униженным или оскорбленным.
Пожимая мою руку, он сказал:
«Молодец, пацанчик, ты шустрый. Если кто посмеет вас, студентов, обижать, скажите им, что будут иметь дело с Кузей».
Так мы обрели серьезного защитника. И, действительно, к нам никто даже не пытался приставать. Такая железная дисциплина от железного человека —Кузи.
В Тубинском я приобрел специальность моториста бензопилы, сдал экзамен на штукатура-маляра, каменщика. Занимался кладкой кирпича, обустройством пожарных водоемов. Женщины, штукатуры-маляры из местной строительной бригады, экзаменовали меня, смеялись, если брошенный мной раствор, вылетая с мастерка падал, отскочив от поверхности стены. Подсказывали, как правильно рассчитать силу броска.
Потом их всех трех в одночасье не стало.
Они окрашивали изнутри оштукатуренные нами пожарные водоемы. Угорели от паров краски, торопились, хотели быстрее выполнить работу, пренебрегли правилами техники безопасности. Как жаль, когда уходят хорошие, отзывчивые, добрые люди. Но так, к сожалению, бывает в жизни.
Поляков Анатолий, наш Старший мамонт, ушел из жизни тоже рано. Он успел завести семью. Я был на его свадьбе в кафе возле Центрального рынка в Иркутске.
Работал он по специальности, полученной в институте. Потом ушел в старатели, мыл золото в Бодайбинском районе на севере Иркутской области, потом работал таксистом в Иркутске.
Но вспыхнувший пожар в деревянном доме, где он жил, унес с собой нашего Толика навсегда. У него остался сын Игорь.
Осень в Саянах с Борисом Скогоревым
Случилось однажды продление трудового семестра. Как-то по осени в 1974 году пригласил меня Борис Скогорев, мой друг по институту, на добычу кедрового ореха в предгорье Саянского хребта.
С Борей мы подружились крепко, он уже отслужил в армии, был женат, воспитывал дочь. Я только подбирался к его жизненным достижениям, исключая службу в армии — в институте у нас была военная кафедра. На один день в неделю мы становились солдатами, вернее курсантами. Так принято было называть наш полувоенный статус. Учеба на военной кафедре — это отдельная песня, со своими композиторами, аранжировщиками и разными музыкальными премудростями, так бы я образно назвал нашу учебу. Был у нас преподаватель, добрейшей души человек, звали его майор Куракин.