— С дороги надо покушать и отдохнуть, заходите, ребята, в дом, располагайтесь, — гостеприимно пригласил нас хозяин. Мы не спеша вошли в его владения. Мне никогда раньше не доводилось бывать в бурятской деревне, все было необыкновенно интересно. И обстановка, и быт, и национальная кухня — все меня сразу заворожило. У входа, внутри избушки, стояли какие-то емкости. Там было сквашенное молоко, при помощи червей оно бродило и перерабатывалось в национальный спиртной напиток — тарасун.
Мы шли в гости и, естественно, взяли с собой какие-то гостинцы и много русской водки. Сели за стол, хозяйка начала нас угощать разными национальными блюдами из мяса. Сначала водку пили по местному обычаю: хлебнув, передавали большую чашу рядом сидящему — и так по кругу. Этот ритуал нельзя нарушать, он священен и символизирует дружбу, сплоченность людей и уважение к сидящей за столом компании.
Водки много, закуски море — пир начался. Во время нашего дружественного вечера нам приносят ведро ароматно парящего, с зовущим, нежным запахом то ли мяса, то ли грибов, то ли еще чего, я не понял. Но было необыкновенно вкусно, аж слюнки текут, когда вспоминаю этот сказочный аромат. Мы зычно крякали, проглотив дозу спиртного, и смачно жевали это лакомство.
В маленькое окошко стали пробиваться лучи закатного солнца. В этих ласковых световых переливах я разглядел силуэт молодой бурятки. Она на соседнем огороде, в подобающей такому случаю позе, копала картошку. Взгляд ее был направлен в сторону от нас. А к нам, к нашему окну, постепенно, шаг за шагом приближалась ее «пятая точка». Женщина была молодая, при перемещении ее бедра покачивались. Ясно дело, что она не собиралась ни на кого производить эротическое впечатление. Она и понятия не имела, что за ней кто-то может наблюдать. Работала себе на своем огороде.
Сында — внимательный человек, он сразу заметил мой взгляд, периодически устремляемый в окошко.
— Да, аднаха, Серега, уже гормоны почувствовал. Аднаха, красивая девка, а, Серега, нравится тебе? — начал он весело допытываться у меня.
Все посмотрели в окно и тоже, как Сында, заулыбались. Я не понял, что за гормоны?
— О чем ты, Сында? — в недоумении спрашиваю я.
Все начали хохотать и многозначительно намекать на эротические фантазии гостя. Я взбунтовался.
— У меня жена, молодая и любимая, дома, а вы тут надо мной измываетесь.
Все еще больше давай хохотать. Они то знали, что мы едим, а я был в неведении.
— Ну че вы, блин, ржете надо мной?! Сында, дорогой, объясни мне, городскому и несведущему, что я ем? — с мольбой в голосе начал вопрошать я.