С разрешения ефрейтора Бендегуза Бюрёка даже после отбоя не умолкали разговоры о яркой личности батальона — рядовом Кикириче, не будь которого, никто бы, пожалуй, не ранил и Деже Иболья. На следующий день повторилось то же самое, но теперь уже весь батальон знал о подвиге Казмера Кикирича. До командования тоже дошли слухи. Командир роты даже пригласил его к себе, долго беседовал с ним, затем — это видели многие! — направился прямо в штаб батальона…
На основании этого ефрейтор Бендегуз Бюрёк высказал предположение, что в скором времени посыплются звезды. Рядового Казмера Кикирича произведут как минимум в младшие сержанты, представят к высокой награде и выдадут денежное вознаграждение. Рядовой Иболья тоже, возможно, получит благодарность или внеочередной отпуск. Но если даже и не отметят ничем, он все равно сможет поехать домой, так как ему пришлось прервать предоставленный ранее отпуск. Что бы там ни было, а он ему все-таки положен.
— Все непростительно забыли о вас, — подобострастно заметил Кикирич, преданно заглядывая в глаза ефрейтору. — В тот момент, когда будут вручать награды и звезды, мы должны стоять перед строем непременно втроем! Да, да! Вы будете третьим, товарищ ефрейтор. Потому что именно вы воспитали из нас героев, и не кто иной, а вы первый поймали диверсанта там, за свинарником….
Никто тогда не посмел возразить ему. И на третий день звезда Деже Иболья совсем закатилась на батальонном небосклоне. А звезда рядового Казмера Кикирича и ефрейтора Бендегуза Бюрёка засияла в полную силу. Все вспомнили о рядовом Иболья, лишь когда он вернулся из госпиталя совершенно здоровым. Да и что в том удивительного при современном необыкновенно высоком уровне развития медицины…
Деже Иболья с чувством глубокой признательности и любви поприветствовал своих товарищей, те сердечно ответили на его приветствие. Кое-кто даже пожал ему руку. Побеседовать не пришлось, так как прибежал дневальный и передал приказание рядовому Иболья явиться в санчасть на переосвидетельствование. Он пробыл там довольно долго, и, когда вернулся с довольной улыбкой на лице — его признали годным для прохождения дальнейшей службы, — опять-таки не удалось поговорить вдоволь. Роте и всему батальону в целом пришлось потрудиться в поте лица, так как командование приказало навести в расположении образцовый порядок. Взвод, в котором служил Деже Иболья, послали на уборку заднего двора, то есть в ставший уже легендарным район свинарника. Здесь рядовой Иболья выполнял самую тяжелую работу, и всем казалось это настолько естественным, что никто даже не обратил на него внимания.