Вслух же он сказал:
– Вам, наверное, приходило в голову, что хороший мотив был у вас самого.
– У меня? – на лице Джорджа отразилось изумление.
– Вспомните Отелло и Дездемону.
– Понятно. Но у нас с Розмари все было не так. Разумеется, я ее обожал, но всегда знал – с какими-то вещами мне придется мириться. Не скажу, что она не была ко мне привязана, – была. Очень привязана, всегда нежна со мной. Но я ведь редкий зануда, от этого никуда не деться. Какая со мной романтика? Короче, когда я принял решение на ней жениться, то понимал: жизнь моя не будет сплошь медом и сахаром. Да и она меня об этом предупредила. Конечно, когда у нее кто-то появился, мне было больно, но предположить, что я мог бы ее хоть пальцем тронуть…
Он помолчал, потом продолжил, совершенно другим тоном:
– Если бы ее убил я, какой мне резон теперь все это разгребать? Официально – это самоубийство, шумиха улеглась, все обо всем забыли. Надо быть полным идиотом…
– Совершенно верно. Поэтому всерьез я вас и не подозреваю, дорогой друг. Будь вы убийца и окажись в ваших руках эти письма, вы бы их тихонечко сожгли и сидели себе спокойно. Теперь переходим к самой занимательной части нашего расследования. Кто написал эти письма?
– Что? – Джордж даже вздрогнул. – Понятия не имею.
– То есть вам это не так интересно. Но это очень интересно мне. Это первый вопрос, который я вам задал. Насколько я понимаю, их едва ли написал убийца. Зачем ему рубить сук, на котором он сидит, ведь все, как вы говорите, улеглось, версия о самоубийстве была официально признана. Так вот – кому понадобилось проводить раскопки?
– Слугам? – туманно предположил Джордж.
– Возможно. Если так, каким слугам, что им известно? У Розмари была наперсница?
Джордж покачал головой:
– Нет. Тогда у нас работала повариха, госпожа Паунд, она и сейчас с нами, и еще две служанки. Но они ушли, проработав у нас недолго.
– Что ж, Бартон, если вам нужен мой совет – как я понимаю, нужен, – я бы сказал: надо как следует подумать. С одной стороны, есть очевидный факт – Розмари умерла. Вернуть ее из царства мертвых не удастся, как ни старайся. Улик, указывающих на самоубийство, недостаточно – но нет и улик, очевидно говорящих об убийстве. Допустим, Розмари убили – сделаем такое допущение, – готовы ли вы во всем этом копаться? Вас ждут неприятные откровения, публичная стирка грязного белья, романы вашей жены станут достоянием гласности…
Джордж Бартон поморщился и гневно воскликнул:
– По-вашему, я должен позволить какой-то скотине выйти сухим из воды? Этому олуху Фарради с его напыщенными речами и драгоценной карьерой? И при всем этом – трусливому убийце?