Стивен Фарради стоял рядом с женой. Лицо его было совершенно бесстрастным. Он выглядел так, как ему и положено было выглядеть – официальная персона, назначенный от имени народа законодатель. Человек как таковой был захоронен в нем на большой глубине. Но человек этот был здесь, и старший инспектор прекрасно об этом знал.
Лорд Киддерминстер заговорил, искусно задавая тон беседы:
– Не буду скрывать от вас, старший инспектор, что для нас эта история чрезвычайно прискорбна и болезненна. Второй раз моя дочь и зять оказываются свидетелями насильственной смерти в общественном месте, в том же ресторане, а две жертвы – члены одного и того же семейства. И если при подобных обстоятельствах твое имя попадает в прессу, ущерб очевиден. Огласки, разумеется, не избежать. Мы это понимаем, поэтому моя дочь и господин Фарради готовы оказать вам любую посильную помощь в надежде, что дело быстро прояснится и интерес общества к нему утихнет.
– Спасибо, лорд Киддерминстер. Я благодарен вам за подобную точку зрения. При таком подходе и вам, и мне будет легче.
– Пожалуйста, старший инспектор, – пригласила Сандра Фарради, – задавайте любые вопросы.
– Спасибо, леди Александра.
– Одно уточнение, старший инспектор, – заметил лорд Киддерминстер. – У вас, разумеется, свои источники информации, и от моего друга, вашего комиссара, мне известно, что смерть Бартона считают скорее убийством, нежели самоубийством, хотя по внешним признакам, для стороннего глаза, это было именно самоубийство. Ты ведь думаешь именно так, дорогая Сандра?
Готическая фигура чуть склонила голову. Потом, немного подумав, Сандра сказала:
– Вчера мне это казалось очевидным. Мы были в том же ресторане и даже сидели за тем же столиком, где год назад приняла яд несчастная Розмари Бартон. Летом мы несколько раз встречались с господином Бартоном за городом, и он держался чрезвычайно странно, не был похож на себя, и мы решили, что ему не дает покоя смерть жены. Он ее очень любил и, видимо, после ее смерти так и не оправился. Поэтому мысль о самоубийстве казалась если не естественной, то вполне вероятной… С другой стороны, не могу себе представить, зачем кому-то понадобилось убивать Джорджа Бартона.
Стивен Фарради быстро добавил:
– Я тоже не могу себе этого представить. Бартон был прекрасным человеком. Уверен, никаких врагов у него не было.
Старший инспектор Кемп оглядел три вопрошающих лица, повернутых в его сторону, и чуть обдумал свой ответ. «Надо играть с ними в открытую», – сказал себе он.
– То, что вы говорите, леди Александра, совершенно справедливо. Но есть некоторые обстоятельства, которые, скорее всего, вам пока не известны.