Пока не принесли еду, они говорили на отвлеченные темы, по его инициативе, и мисс Лессинг проявила себя девушкой умной и здравомыслящей.
Наконец, после паузы, она спросила:
– Вы ведь хотите поговорить о вчерашнем вечере? Пожалуйста, я готова. Все это так невероятно, что мне хочется выговориться. Не случись это на моих глазах, я бы ни за что в это не поверила.
– Вы уже говорили со старшим инспектором Кемпом?
– Да, вчера вечером. С виду человек умный и опытный. – Она помолчала. – Неужели это было убийство, полковник Рейс?
– Это вам сказал Кемп?
– Напрямую нет, но по его вопросам было ясно, что у него на уме.
– Насчет того, было это убийство или самоубийство, у вас может быть свое мнение, мисс Лессинг, как и у всех остальных. Вы хорошо знали Бартона, видимо, провели в его обществе почти весь вчерашний день. Как он держался? Как обычно? Или был обеспокоен, расстроен, возбужден?
Она заколебалась.
– Трудно сказать. Пожалуй, он был и расстроен, и обеспокоен – но на то была причина.
Она рассказала о новых обстоятельствах в связи с Виктором Дрейком, кратко описала карьеру этого молодого человека.
– Хм-м, – произнес Рейс. – Без черной овцы не обходится. И что же, Бартон был из-за него расстроен?
– Трудно объяснить, – медленно произнесла Рут. – Я ведь очень хорошо знала господина Бартона. Эта история всегда его раздражала и тревожила, а тут госпожа Дрейк, как обычно, подлила масла в огонь – и он хотел быстро этот вопрос решить. Но у меня сложилось впечатление…
– Какое, мисс Лессинг? Уверен, ваши впечатления будут точными.
– Мне показалось, он был раздражен как-то иначе, не как обычно, если так можно выразиться. Потому что к этой истории так или иначе приходилось возвращаться. В прошлом году Виктор Дрейк приезжал сюда, у него были неприятности, пришлось посадить его на корабль и отправить в Южную Америку, а в июне он снова прислал телеграмму с просьбой о деньгах. Так что реакция господина Бартона на эти вещи мне была известна. И в этот раз мне показалось: раздражен он был главным образом тем, что телеграмма прибыла в неподходящее время – когда он был занят подготовкой вечеринки. Она настолько его захватила, что все другие проблемы вызывали у него недовольство.
– А эта вечеринка, мисс Лессинг, не казалась вам странной?
– Казалась. Она занимала все его мысли. Он ждал ее и был возбужден, как ребенок.
– Вам не приходило в голову, что у этой вечеринки есть некий второй план?
– В смысле, что она точно повторяла вечеринку годичной давности, когда госпожа Бартон ушла из жизни?
– Да.
– Откровенно говоря, сама эта идея мне казалась бредовой.