– Вы видели, что она ее приняла? – резко спросил он.
– Что-что?
По ее удивленному лицу он понял: мысли ее бродят где-то далеко.
– Вы видели, что Розмари Бартон проглотила пилюлю?
Рут вздрогнула.
– Я… нет, не видела. Она просто поблагодарила леди Александру.
То есть Розмари могла положить пилюлю в сумочку, а потом, во время кабаре, когда головная боль усилилась, опустить ее в свой бокал шампанского и дать ей раствориться. Это, конечно, всего лишь предположение, но пищу для размышлений дает.
– Почему вы меня об этом спрашиваете?
Глаза Рут вдруг сузились, в них замелькали вопросы. А он следил, как ему казалось, за работой ее интеллекта.
Наконец она сказала:
– Я поняла. Поэтому Джордж и купил этот дом – быть поближе к Фарради. Теперь понятно, почему он не рассказал мне об этих письмах. В первую минуту меня это просто поразило – как же так? Конечно, раз он этим письмам верил, получается, что убил ее один из нас – из пяти человек, кто сидел тогда за столом. Этим человеком… вполне могла быть и я!
Рейс спросил, как можно мягче:
– А у вас были причины убивать Розмари Бартон?
Ему показалось, что Рут не услышала его вопроса. Она сидела совершенно неподвижно, опустив глаза к полу.
Но вот она глубоко вздохнула, подняла голову – и решительно посмотрела ему в глаза.
– О таких вещах не принято говорить, – начала она. – Но, наверное, вам следует знать. Я любила Джорджа Бартона. Еще с той поры, когда он даже не встретил Розмари. Скорее всего, он об этом не догадывался и, уж во всяком случае, не отвечал взаимностью. Он был ко мне привязан, даже очень – но это совсем другое дело. И все же я думала, что могла бы стать ему хорошей женой, сделать его счастливым. Он любил Розмари, но счастлив с ней не был.
– А вы, – спросил Рейс мягко, – ее недолюбливали?
– Да. Поймите, она была очень красивой, очень привлекательной, на свой манер даже очаровательной. Впрочем, на меня ее чары не распространялись никогда. Да, я ее недолюбливала. Конечно, ее смерть меня потрясла, потрясло и то, как она умерла – но большого сожаления не было. Боюсь, я даже была рада.
Она умолкла.
– Давайте поговорим о чем-то другом.
– Я бы хотел, – быстро ответил Рейс, – чтобы вы подробно рассказали мне все, что помните, о вчерашнем дне, с самого утра, особенно все, что делал или говорил Джордж.
Рут деловито описала события вчерашнего утра: Джордж был раздражен назойливостью Виктора, она по его поручению звонила в Южную Америку, вела необходимые переговоры и, к удовольствию Джорджа, уладила дело. Потом приехала в «Люксембург», где возбужденный Джордж пытался играть роль хозяина. Так она дошла до финального момента трагедии. Ее версия событий во всех отношениях совпадала с тем, что ему уже было известно.