Настал черёд школьного собрания.
– Оно будет коротким, – сказала Элизабет Джулиану. – Никаких особых дел на повестке ведь нет. Давай потом поскорее улизнём и займём столик в общей комнате. Я получила новую мозаику.
– Идёт, – согласился Джулиан.
Но неожиданно дел на собрании оказалось больше, чем предполагала Элизабет, так что сложить мозаику в тот вечер им не удалось.
Собрание началось как обычно. Денег в коробке оказалось мало, хотя некоторые дети получили на неделе переводы по почте. Потом всем раздали по два фунта.
– У кого-нибудь будут дополнительные расходы?
– Пожалуйста, Уильям, – вытянул руку маленький мальчик, которого звали Квентин. – Вчера упала клетка, в которой я держу морскую свинку, и одна стенка сломалась. Можно мне купить новую клетку?
Уильям засомневался:
– А починить её нельзя? Наверное, это будет слишком дорого, а у нас сейчас не так много средств.
– Я пробовал, но у меня ничего не вышло, – вздохнул Квентин. – Мне казалось, что я её починил, но свинка умудрилась выбраться из клетки, и мне пришлось её повсюду искать. Я даже на урок опоздал. Сейчас она сидит в одной клетке со свинкой Мартина, но они грызутся.
– Я починю клетку, – вызвался Джулиан, на этот раз он не забыл встать и вынуть руки из карманов. – Это не займёт много времени.
– Спасибо, Джулиан, – поблагодарил Уильям. – У нас не очень-то густо с деньгами. Но, кажется, на следующей неделе много именинников, так что, возможно, коробка скоро пополнится. Ещё просьбы есть?
Никто не стал просить денег, раз их почти не было.
– А жалобы? – спросил Уильям.
Повисла мёртвая тишина. Стало ясно, что и жалоб тоже нет.
– Что ж, тогда мне больше нечего сказать, разве только обрадовать всех новостью о том, что Джулиан теперь стал первым учеником в классе. И это всего за одну неделю! – торжественно объявил Уильям и вдруг улыбнулся: – Так держать, Джулиан!
«Вот что хорошо в Уайтлифе, – подумала Элизабет. – Здесь тебя не только ругают, но и хвалят. И это замечательно!»
– Можете расходиться, – сказал Уильям.
Дети встали с мест, чтобы уйти. Но вдруг сквозь шум и шарканье пробился чей-то голос:
– Пожалуйста, Уильям! Я должен что-то сказать.
– Вернитесь-ка на свои места, – попросил председатель, и все с удивлением сели.
Кто это сказал? Только один мальчик остался стоять – Мартин Фоллет. Он дрожал и был бледен.
– Что ты хотел, Мартин? – спросил Уильям.