— Мать, отец, сын, дед и бабка. Отчим похоронен в другом месте. Одна я никак не нагуляюсь. Заждались, небось? Ничего, скоро и я к вам присоединюсь.
— Судя по датам, и отец, и мать, и ваша бабушка почти одновременно умерли? Что с ними такое случилось?
— Сначала отчим погиб в аварии. Мать умерла в реанимации спустя несколько недель или месяцев точно не помню уже. За ней следом пошел отец, с которым я толком не успела познакомиться. Нашла его лежащего в коме после другой аварии. Он очнулся, но почти сразу умер. После вторых похорон не выдержало сердце у бабушки. Последним умер сын.
— Получается, весь Ваш род тут лежит?
— По материнской линии — да, — с дрожью в голосе ответила старуха. — Правда, еще прадед не вернулся с войны. Какая-то немецкая баронесса времен Бисмарка убила топором, когда тот золотые ложки в ее доме в карман прятал. Ну, так, по крайней мере, говорили, а прабабушка пропала без вести. Я даже ее фотографию никогда не видела. Она в почете была, но вот пропала еще до начала войны, возвращаясь ночью из города. Тогда времена были темные.
— Сейчас не светлее, — осматриваясь по сторонам, ворчал Павел. — Может, пойдем обратно в дом? Или еще хотите побыть с родными? Я что-то совсем озяб.
— Тут мой дом, — проговорила старуха, указывая рукой на ряд могил.
— Глупости говорите, Екатерина Валерьевна. У нас еще дело впереди, не забыли? А пока у человека есть дело и цель, он живет. У ваших родных все дела давно закончены, а у нас — нет.
Старуха всматривалась в темную даль, втягивая сырой воздух сморщенным, как старая промерзлая картошка, носом.
— Слушай, а пойдем обратно выйдем через центральные ворота? Мне интересно, стоит еще храм или нет. Когда я проводила лето у бабушки, то с подружками мы любили играть там в догонялки.
— Может быть, все-таки вернемся, как пришли? А то еще заблудимся, или этот, с фонарем, встретится?
— Мы аккуратно пройдем. Мне эти места знакомы.
Павел сел на кучу сорванной травы.
— Отдохну немного.
Старуха присела рядом и достала из кармана мятую сигарету соседа. Покрутила ее в пальцах, вложила между губами. Потом так же молча достала из кармана позолоченную зажигалку и закурила. Легкий дымок стал подниматься изо рта вверх и виться, словно девичья коса. Павел тяжело вздохнул и произнес:
— Может, от дыма хоть комары разлетятся. Злые такие стали. Как они вообще в ненастье летают?
Старуха облизала сухие губы и, причмокнув ввалившейся челюстью, произнесла:
— Сейчас бы горячего кофе чашку проглотить, а то кровь без него совсем густеет.
— Я бы тоже не отказался. У Вас дома еще остался кофе?