— Ты правда веришь в эти слова?
Слёзы лились из глаз, застилая взор. Теперь я видела маленьких шустрых птичек, беспрестанно круживших там, в далёком синем небе, словно через туман матового стекла. В ушах звенели их пронзительные жалобные крики.
— Если всё кончено, почему ты плачешь? Значит, чувства ещё живы, ты любишь меня.
Я не могла говорить, лишь отрицательно мотала головой.
— Я люблю тебя, люблю так же сильно, как восемь лет назад, так же сильно, как любил тебя до того, как отец увёз меня в этот проклятый Могилёв, а может быть люблю ещё сильнее. Слышишь? — почти кричал Марк. — Раз ты просишь, я исчезну, но знай, любить тебя я не перестану.
Он коснулся моей ладони, вложив в неё лист бумаги. Я вытерла слёзы и вопросительно посмотрела на Марка.
— Когда-то я обещал тебе показать свои стихи, но так и не сдержал обещания, хочу это исправить. Судьба была ко мне благосклонна, я увидел тебя вновь — это больше, чем то, на что я мог рассчитывать. Прощай, Аня.
Марк стоял так близко, я чувствовала, как часто бьётся его сердце. Его лицо приблизилось к моему, и я ощутила тёплое дыхание на своих губах. Он резко отстранился, посмотрел мне в глаза, затем отвернулся и быстро зашагал по тротуару.
Я развернула сложенный вчетверо лист бумаги. Там было небольшое стихотворение.
Твои волосы солнце гладит
И целует тебя в плечо.
Я хочу утонуть во взгляде
Ещё.
Упиваюсь опять прошлым,
Осушая память до дна.
Неужели была ты нарочно
Моя.
Над черёмухой дым соцветий —
Обольстительный запах любви.
Даже сквозь бесконечность столетий
Ты.
Внизу стояла дата: 12 апреля 2008 года. Стихотворение было написано больше двух лет назад. Чуть ниже ровным почерком был выведен телефонный номер.
«Я не перестану надеяться, никогда не перестану ждать», — слышала я голос Марка где-то в глубине своего сердца.
В понедельник первую половину дня я провела в благодатном одиночестве. С самого раннего утра Инга куда-то исчезла и явилась только к обеду. Я была рада побыть наедине с самой собой. Занимаясь повседневными делами, старалась расслабиться и ни о чём не думать, но мысли предательски бесцеремонно лезли в голову и не давали покоя. То и дело в памяти вспыхивали события вчерашнего дня: слова Марка, прикосновение его руки и эти пронзительные, разрывающие душу крики ласточек.
Когда вернулась Инга, пребывание с ней под одной крышей и мучительное ожидание приезда Сашки стало для меня невыносимым. Я вышла на улицу и около часа бесцельно бродила по городу. Наконец, вернувшись к общежитию, я решила не подниматься к себе, а подождать Сашу на скамейке под раскидистым клёном. Листья над головой приятно шелестели, лицо и руки согревало жаркое летнее солнце, мои ноги гудели от продолжительной ходьбы, но усталость была приятной. Настроение выровнялось, произошедшее уже не казалось таким мрачным и угнетающим. Я думала о Саше, о скором начале нашей совместной жизни и счастье, которое непременно ждёт впереди.