— Молодец, — обернувшись, бросил помещик.
Отрок покраснел от похвалы, словно сенная девица. Миновав ручей, беглецы бросились через луг к опушке, к орешнику…
А там уже шел самый настоящий бой, правда, пока что — огнестрельный! Перезаряжая короткую пищаль — карабин, «старички» — Ферапонт и Силантий — не забывали и хозяйские пистолеты. Дым от пороха поднимался к небу густыми грязно-бело-зелеными клубами… и в этих клубах Семка с ослопом в руках подобрался к самым воротам, да ка-ак вдарил!
Пара досок поддалась, проломилась… Воротная башенка, вздрогнув, окуталась дымом — вражины пальнули из пушки! Пущенное ядро пронеслось над головам штурмующих, не причинив никакого вреда, и плюхнулось в малиновые заросли.
— Однако же — варвары! Дайте-ка мне карабин… Девки, Акинфий-тиун — такой сутулый, с посохом и в черном?
— Да, так. С посохом. А уж злющий… Не человек — диавол!
— Ага…
Ползком подобравшись почти к самым воротам, Никита дождался, когда пороховой дым несколько рассеялся и, углядев на воротах сутулую фигуру, пальнул… Судя по крикам — попал, а вот насмерть или так, ранил, было не ясно. Да и черт с ним, с сутулым!
— Заря-жай! — убравшись обратно к опушке, азартно распорядился Бутурлин. — Целься!
Да уж, да уж… можно подумать, было из чего целиться! Кургузый карабин-аркебуз да два пистолета — из такого орудия только шагов на полсотни бить, да и то — в белый свет как в копеечку.
На этот раз Никита Петрович взял себе пистолет, карабин же отдал Леньке. Усмехнулся, целясь в бегавших в надвратной башенке людишек…
— Пли!
Три выстрела ударили разом. Не сказать, чтоб громыхнули, так… словно простыня сырая на морозе треснула. Однако же хомякинские убоялись — головы попрятали тут же.
— Так вам! — недобро засмеялся помещик. — Ужо… Заря-жай!
— Господине… — запыхавшись, прибежал оставленный на дозоре Игнатко.
Обернувшись, Никита Петрович ожег отрока взглядом:
— Ты почто тут? За девами кто присматривать будет?
— Так я это, доложить, — подросток испуганно захлопал ресницами.
— Ну, так докладывай, не жуй сопли! — нетерпеливо бросил лоцман. — Случилось что?
— Случилось, господине. За ручьем, на дороге пыль клубом поднялась. Не иначе — супостатам здешним подмога!
— Это плохо, что подмога, — Бутурлин задумчиво посмотрел вдаль и, загнав шомполом пулю в короткий пистолетный ствол, уточнил: — И далеко ль?
— Версты четыре… пять…
— Тогда уходим… — усмехаясь, помещик поднял пистоль. — Та-ак! Целься… Вот им на прощанье… Огонь!
Снова три ствола бабахнули разом. Пули горохом рассыпались по воротам. Одна — даже проломила доску! Это — явно из карабина, ага.