— Бои смотришь, — улыбнулся Михаил, заметив мой интерес к телевизору.
— Да как сказать, — пожал я плечами, — смотрел я этот бой, Булат задушит этого ирландца в четвертом раунде.
— Ты не мог его смотреть, — покачал головой мой знакомец, — бой только завтра утром будет. Точнее, он в США пройдет, а трансляция в пять утра по московскому времени.
— Тем не менее, я его смотрел, уж это я помню точно, — хмыкнул я, подчищая тарелку, — не совсем же я дебил?
Вопрос прозвучал риторически. Да, я не помню ничего о себе, но этот бой я точно смотрел, и уверенно взглянул в глаза Михаилу.
— Ты точно этот бой смотрел? — переспросил Миша, доставая свой смартфон и что-то нажимая в нем.
— Точно, буркнул я, не понимая, к чему он ведет.
А Михаил уткнулся в смартфон и пару минут напряженно там что то высматривал. Наконец, улыбнулся, положил свой гаджет на стол, и посмотрел мне в глаза.
— Ваня, ставки все на Булата, он фаворит. На его победу удушающим приемом в четвертом раунде ставки один к восьми. Тема такая, — сделал паузу парень и что — то еще раз взвесил и просчитал в уме, — я тут снимаю хату рядом, сейчас едем ко мне, утром смотрим бой, потом со мной скатаешься по делам, поможешь кое в чем. Без криминала, — уточнил Миша и показал мне открытые ладони. Как бы жест говорит о правдивости слов, но какая вера мошеннику?
— Так вот, за свою охрану и помощь я плачу тебе двадцать тысяч. Рублей, конечно, не баксов, — хмыкнув, уточнил мой собеседник. — Но сейчас я их ставлю на победу Булата удушающим в четвертом раунде. Выиграет Булат — я тебе завтра вечером отдаю восемьдесят тысяч. Проиграет или в другом раунде бой закончится, по своим, идёт? — и протянул мне руку.
— Идет! — пожал я руку, не сразу понимая смысл всей комбинации. Собственно, какая мне разница? Появилась какая — то соломинка, и я, как утопающий, уцепился за нее.
Мы вышли из кафе, Михаил поежился от холодного ветра и свернул в арку. Прошли мы еще немного, пару кварталов, и остановились около пятиэтажной сталинки. Место неплохое, практически центр, рядом с метро. Миша достал ключи, приложил к домофону, и подъездная дверь открылась. Пешком поднялись на второй этаж пахнущего сыростью и плесенью подъезда, и вошли в открытую Михаилом железную дверь. Обычная московская двушка, под сдачу. Никаких излишеств, телевизор, спальня, гостиная, прихожая, совместный санузел. Мне внезапно стало неуютно, когда я снял ботинки и почувствовал резкий запах от своих носков. У меня ни носков запасных, ни трусов, ни бритвы, ни зубной щетки.
— Миш, дай взаймы, ни копья сейчас, отдам как… — договорить я не успел. Мой новый товарищ все понял, хмыкнул, и протянул мне несколько купюр.