– Да не особо, – ответил Сид, вонзая меч в щепки. – Но зато так можно сэкономить горючее в кремневом коробке.
Листья и щепки загорелись, и вскоре в яме весело заплясали язычки пламени. Мясник подозвал Йоннена, его лицо, напоминавшее упавший пирог, расплылось в широкой улыбке.
– Подходи погреться, парень, – сказал лиизианец. – Старый Мясник не кусается.
Мия косилась на солнцесталь с опаской, но она уже сражалась прежде с люминатами, и их мечи никогда не имели на нее такого воздействия, как освященная Троица. Так что, взяв брата за руку, она повела его к постепенно разгорающемуся костру. Когда они приблизились, огонь на мече Сида вспыхнул ярче, а влажная древесина начала с треском ломаться. И когда Мия посадила Йоннена…
– Четыре Дочери, – пробормотал Мясник. – Вы видите эту хрень?
Пламя тянулось к ней. Огненные язычки вырастали из ямы и меча Сида, словно хваткие пальцы, царапающие воздух. Мия оглянулась на Эшлин, снова посмотрела на костер. Затем обошла яму по краю, наблюдая, как языки преследуют ее, выгибаясь подобно саженцам во время бури, наплевав на направление ветра.
– Ебануться, – выдохнул Сидоний.
– Дерьмо, – прошептала Эшлин.
– Да, – согласился Мясник. – Ебаное дерьмо.
Йоннен изумленно посмотрел на них.
– У вас у всех поганый рот…
Мия перевела взгляд с костра на бурю снаружи. Леди Огня и Леди Бурь ясно показывали свое недовольство, и в ее груди вспыхивала ярость. Она не сделала ничего такого, чтобы навлечь их гнев, и не вмешивалась в их гребаную ссору. Однако вот она, мокрая до нитки, лишенная возможности плыть по морям или греться у очага.
– Я не боюсь легкого ветерка или дождика, – заявила Мия. – Или гребаной искры.
Она потянулась в карман, достала сигариллу и поднесла ее к мечу Сида. Но тут огненные языки заметались, словно змеи, так ярко и свирепо, что Мие пришлось убрать руку, чтобы не обжечься.
– Осторожней, Мия, – предостерег Сидоний.
– …Возможно, нам лучше не распалять враждебность Дочерей…
Мистер Добряк сидел на арке, наклонив голову.
– …Они и без того кажутся очень недовольными нами…
– …В кои веки мы с кисой полностью согласны… – прорычала Эклипс.
– …О, в таком случае кури на здоровье, Мия…
Эклипс вздохнула, а Сид убрал меч из пламени горящего костра и спрятал его в ножны, чтобы потушить огонь. Мия почувствовала на себе взгляды товарищей, их медленное осознание, в какую странную историю они ввязались. Они многое в мире повидали, и Соколы не из суеверных, так что вряд ли им было легко смириться с этим открытием. Мия всю жизнь знала правду, но даже у нее все это не укладывалось в голове. Одной Богине известно, что же творилось у них…