Старик с трудом поднялся (при помощи Мечницы) и осторожно побрел по саду, его трость глубоко погружалась в почву. Кусты были густыми и пышными, фруктовые деревья покачивались на ночном ветру. Меркурио знал, что уход за такой территорией стоит целое состояние, но зато зелень служила хорошим прикрытием, пока компания бесшумно направлялась ко входу для слуг. Меркурио поднял руку, останавливая остальных, и посмотрел на четырех люминатов, дежуривших у двери.
Они были одеты в алые плащи и броню из могильной кости, на нагрудниках красовалась Троица с тремя солнцами. На лицах застыло кислое выражение, что вполне ожидаемо, когда твое дежурство выпадает на самую шумную пьянку в республиканском календаре.
– Ладно, – сказал Сид. – До дверей около двенадцати метров открытой территории. Нам нужно преодолеть это расстояние и прикончить их прежде, чем они нас заметят. Вы двое оставайтесь здесь, а мы с Мечницей…
Гладиат часто заморгал, когда Адонай достал длинный кинжал из-за пояса.
– А это для чего?
Вещатель его проигнорировал и нанес глубокую рану на запястье. Из нее сразу же потекла кровь и скатилась по коже. Бледный лоб Адоная сморщился от сосредоточенности, с губ слетели невнятные магические слова. Кровь приняла форму длинной алой веревки с острым концом, как у копья, и краями, как у меча.
Адонай взмахнул рукой, отправляя струю крови к люминатам. Змееобразная, блестящая, она рассекла воздух и одним движением перерезала глотки всем четырем стражам. Мужчины ахнули и забулькали, упав на колени и сжимая перерезанные трахеи. Крововещатель махнул руками в воздухе, как дирижер перед оркестром, и его кровавый клинок вернулся обратно и скользнул в рану на запястье.
– …Ну, или так, – сказал Сидоний.
Мечница очертила в воздухе защитный знак от зла.
Бескровные губы Адоная растянулись в улыбке.
Меркурио шмыгнул и сплюнул.
– Ладно, приступим к делу?
Они поспешили по газону к служебному входу. Гладиаты спрятали тела в ближайший чулан, а Адонай, взмахнув рукой и вновь произнеся магические слова, собрал пролитую кровь в длинный алый хлыст и, слегка кривясь, быстро его проглотил.
– До чего же скоро остывает, – с грустью произнес он.
– Мое сердце просто обливается гребаной кровью, – буркнул Меркурио.
Вещатель покосился на него.
– Потешник.
Скользнув в чулан и заперев за собой дверь, они раздели мертвых охранников и спешно переоделись в их доспехи. Могильная кость была достаточно легкой, но все равно неудобной для ноющих плеч Меркурио. Форма шлемов, защищавших щеки, и высокий красный плюмаж хорошо скрывали лица. И все же…