– Ладно, поднимайте паруса, жалкие еблососы! – взревел Большой Джон. – Толивер, тащи свою никчемную шкуру наверх, пока я не содрал ее! Андретти, шевели задом, или я скину его за борт! Отплываем, раззявы недотраханные, отплываем!
Когда его команда кинулась исполнять приказы, Корлеоне помог Меркурио восстановить равновесие. Вытерев пот и золу с лица, корсар всмотрелся в глаза старика.
– Где Мия?
Меркурио вновь посмотрел на обреченный город, уже не сдерживая слез.
– Ее больше нет, – прошептал он.
Внутри нее горела лунная вечность.
Жизнь, принадлежавшая ей прежде.
Мия все помнила. Каково было плыть по бархатному черному покрову над этой смертной плоскостью. Сидеть на серебряном троне, привнося магику в мир и свет во тьму. Быть ребенком. Быть богом. Быть объектом поклонения и страха, быть живой, быть мертвой, быть где-то между «нигде» и «везде».
Любить и жить.
Ненавидеть и умереть.
Злость бурлила в ее жилах и трещала в глазах отца, когда они врезались в землю, разбивая плитки в щебень. От их приземления по всему Форуму разбились тысячи окон, слетели двери с петель и зазвонили колокола в покачивающихся башнях. Город, который некогда был их телом, стенал и кровоточил, горел и тонул, но они продолжали яростно кромсать друг друга, ни на что не обращая внимания. Мия чувствовала все годы и мили между ними, всю кровь и ошибки. И не было в мироздании дыры столь глубокой, чтобы можно было закопать это все. Поэтому она закопает его.
Отца.
Но Скаева был достойным соперником. Таким же сильным. Таким же быстрым. Таким же ловким. Он толкнул ее на Сенатский Дом – на ступеньки, вымощенные черепами легионов Дария Корвере. Мия повалила тело могучего боевого ходока, и металлический гигант упал на Железную Коллегию, разбивая ее, как стекло. Мраморные колонны рухнули, камень раскололся, небеса наверху дугами рассекли молнии. Их оболочки стали черными и безграничными, бог внутри рвался на свободу, задыхаясь в собственной могиле.
Они сталкивались друг с другом, как волны на разоренном берегу. Рвали друг друга и город вокруг на щепки. Мия царапала ему лицо. Он пытался выколоть ей глаза. Скаева подкинул ее в небо. Она швырнула его о землю. Здания рушились, соборы падали, Ребра валились, океан вздымался, пламя горело, и над ними, высоко-высоко, их Мать закусила губу, надеясь, что все ее труды не пойдут насмарку.
Отец и дочь. Создатель и разрушитель. Две воюющие половинки, снаружи и внутри. Тьма и свет. Тишина и песня. Земля и небо. Сон и явь. Безмятежность и ярость. Вода и кровь. Мия понятия не имела, какая половинка выиграет.