В кабинете директора школы, кроме самой Кары, присутствовали граф и виконтесса ри, Шотел и почти все преподаватели школы.
Недавно школа провела уже третий набор учеников. Если в первом наборе, нынешнем третьем курсе, был всего один класс в двадцать с небольшим человек, то вот во втором наборе классов уже было три, а недавно на первый курс набрали целых четыре класса. Это было вызвано растущей популярностью школы и тем, что стать её учениками, стараниями Гортензии с Карой, да и самого графа, стало престижно. Если в первый набор в школу взяли сообразительных детей из бедных семей, которых отбирала сама Кара, то на следующий год уже выстроилась очередь из переехавших в город баронов, невладетельных благородных, офицеров, чиновников, купцов и даже небогатых простолюдинов, желающих пристроить своих отпрысков в школу.
Денег за обучение Олег решил не брать. Пока, во всяком случае. Но был устроен серьёзный отбор. Впрочем, блат и социальную несправедливость никто не отменял, поэтому, конечно, тех же детей или внуков баронов зачисляли в школу в первоочередном порядке. Плодить напряжённость в отношениях со своими без пяти минут вассалами Олег не рвался.
В школу брали как мальчиков, так и девочек, не разделяя их по классам. Что для Олега было непривычным, так это разновозрастные составы классов, когда за одной партой мог оказаться и семилетний пацан и четырнадцатилетняя девочка. Но это уже было издержкой средневековых обстоятельств жизни, ведь дошкольного образования не существовало в принципе. Как и школьного, до Олега.
— В пансионе места на пять курсов хватит? — спросил он у Кары.
— Хватит, — уверенно ответила директор, — с избытком. Даже если по шесть-семь классов начнём набирать. У нас ведь больше половины учеников живут дома. Так что проблем не предвидется.
Граф и правда спланировал и построил здание школы с большим запасом. Он рассчитывал, что дети тут будут учиться лет восемь, а то и десять. Но потом, после жарких споров с Карой, Гортензией, Лотусом и другими учителями, из тех, что переехали из самого Фестала, один из них даже преподавал риторику в Фестальском университете, согласился, что столько времени учить детей просто нечему. Да и некому.
В школе решили не преподавать всякие риторики и богословские предметы. Ни к чему это. Так считал Олег, и с ним согласились не только его подруги, но и приехавшие учителя, включая того самого университетского преподавателя.
Арифметика, грамматика, чистописание, история, география, естествознание, в которое входили зачатки физики, кое-что из биологии и алхимия, а так же основы магии, которые, по совету Гортензии, преподавали не только магически одарённым, а также гимнастика с приёмами единоборств — вот, собственно, и все предметы, которые, после тщательных обсуждений, споров и размышлений, вошли в школьную программу, рассчитанную на пять лет.