Но Олег пока во дворец не торопился. Он заранее решил, что личный особняк в столице ему не помешает. Пусть сам он в Фестале постоянно жить не собирается, но иметь здесь своё представительство будет необходимо. Особенно, когда ему вручат герцогские регалии.
— Дождёмся, когда виконтесса соизволит проснуться и сходим, — согласился Олег.
Столица располагалась на южном берегу Фесты, полноводной реки, текущей с северо-востока и резко изгибающейся на запад к Ирменю. В месте этого речного изгиба и был более шестисот лет назад основан город.
На северном берегу Фесты, куда вели два каменных моста, тоже находились дома и строения. Но это были времянки бедняков, слепленные и сколоченные из не пойми чего и с периодичностью раз в три-четыре года смывавшиеся очередным наводнением.
Фестал был очень большим, по здешним меркам, городом, зачительно более крупным, чем Нимея, "вторая столица Винора", или виденный Олегом Тавел, столица Бирмана. В Фестале проживало не менее сотни тысяч жителей. А в остальном, если не считать внушительного дворцового комплекса в центре, он мало чем отличался от других городов. Всё тот же средневековый антураж узких улочек. Вонь и грязь, особенно невыносимые в нижнем городе.
— Солнце встало, — поприветствовал Олег спустившуюся в зал сестру.
— Я вижу, — буркнула заспанная Уля и, нагнувшись, поцеловала его в щёку. — Привет, Клейн.
— Вообще-то я тебя имел в виду, а не светило, — пояснил Олег. — Мы с Клейном уже позавтракали, собираемся идти особняк смотреть. Ты с нами?
Уля плюхнулась на скамью рядом с братом и дала знак топтавшейся за ней Лолите садиться напротив, рядом с Клейном.
— Охота спрашивать? Конечно, с вами. Я в этой вонючей дыре не могу находиться, — пожаловалась она. — Всю ночь не спала, то где-то кричали, то где-то стучали, воняет ужасно. А этот придурок, хозяин гостиницы, не придумал ничего лучше, как воспитывать палкой своего помойного раба прямо под моими окнами. Пришлось вставать и орать на него. Сказала, что спалю его гадюшник. Потом так и не смогла уснуть. Зато Лола храпела так, что стены тряслись. Охранница. Сторожила она меня.
Молодая женщина густо покраснела от упрёков своей, явно пребывающей не в духе, хозяйки. Попыталась оправдаться:
— Я бы обязательно проснулась, госпожа, если бы вдруг…
— Вы есть-то будете? — спросил Олег. — Если нет, то собираем вещи и съезжаем. Мне самому тут надоело. Не понравится особняк, который он подобрал, — Олег кивнул на Клейна, — то поищем другой. Сюда уже возвращаться не будем.
Недовольство сестры он понимал и целиком разделял, поэтому с пониманием отнёсся к тому, что Уля от завтрака отказалась, решив, что перекусит имеющимися у них запасами, пока будут собираться и грузиться вещи.