– Это почему же? – осенило меня. – Говоришь, Старый вал? А ну пошли!
– Куда «пошли»? – Вовка аж попятился. – Сдурел?
– Это почему вдруг? Если «дорожка» всегда и постоянно находится в одном и том же месте, то заблудиться мы вряд ли сумеем. Сунемся «туда», оглядимся, и бегом назад. Зато получим доказательства! Сам сказал, идти вдоль ручья пять минут!
* * *
Первое, что я почувствовал – тяжелый смрад. Прежде всего чувствовался запах дыма, но так пахнет не костер и не дымок из трубы, так воняют сгоревшие деревни. Не просто сгоревшие – подожженные намеренно.
К величайшему изумлению нас обоих «дорожка» сработала безотказно. Вовка показал откуда именно начал движение человек-загадка, мы сделали всего пять шагов в нужном направлении и в один миг изменилось всё и вся, кроме, пожалуй, силы тяготения.
Низенькая, в рост человека, выветрившаяся кладка заместилась полноценной крепостной стеной – впереди виднелась башня с шатровой крышей. Дачные домики по левую руку исчезли, вместо них выросли солидные, в два этажа бревенчатые избы крытые темной дранкой. Никакого побитого асфальта, деревянная подгнившая мостовая.
Солнечный майский день обернулся низкими тучами, моросью и прохладным ветерком, приносившим запах тления, горелой плоти и горького дыма.
– Это явно никакое не будущее, – оторопело сказал Вовка. – Кажется, по незнанию, мы зашли не в том направлении! Слышишь, колокола звонят?
Улица вдоль стены была пуста – ни единого человека, никакого движения. В отдалении, видимо на той стороне Волхова, тяжело бил набат: я немного разбираюсь в типах церковного перезвона, это был именно тревожный набат: размеренный и грозный. От дыма хотелось прокашляться, но пожара, открытого огня, рядом не наблюдалось.
Медленно и осторожно мы добрались до башни, стоявшей шагах в пятидесяти от «дорожки». Ворота настежь, людей нет. Вошли под свод, выглянули наружу. Вместо Федоровского ручья – ров, мост опущен. За мостом, в отдалении, что-то наподобие пылающих рвов: длинные ямы, заваленные горящей древесиной. Несколько человеческих силуэтов, судя по рясам – монахов. Один, увидев нас, что-то крикнул, и замахал руками, но я решительно ничего не понял: это какой угодно язык, но только не русский…
– Почему в городе никого нет? – пробормотал Вовка и дернул меня за рукав. – Давай за мной. Не нравится мне всё это! Очень не нравится!
Мы нырнули обратно в проход под башней и свернули налево, вдоль стены – если это все-таки Новгород, то прямо впереди должна быть река. На берегу будет проще сориентироваться.
– Вот теперь я кажется знаю, где мы очутились, – сказал Вовка, едва мы вышли к Волхову. – И по-моему, нам надо срочно возвращаться. Лучше пятьдесят коронавирусов, чем… Чем то, что происходит здесь и сейчас.