Обогнув патрульную машину, Лора подошла к передней пассажирской дверце, теперь ее нельзя было заметить из окна гостиной. Она потянулась к ручке, гадая, поставлена ли машина Мартина на сигнализацию. Если так, она перебудит весь квартал, и лучше ей заранее придумать, как она объяснит своему деверю, зачем пыталась проникнуть в его машину.
Дверь открылась. Вспыхнула подсветка салона. И никакого визга сигнализации. На переднем сиденье царил бардак: на полу валялись упаковки еды из «Чик-фил-Эй» и смятые банки «Чируайна».
Перегнувшись через компьютер на центральной консоли, она осмотрела водительское место.
Телефона нигде не было.
Покопавшись две минуты в бессчетных бумажках, салфетках, соломинках для питья и неприкаянных пакетиках с солью, она убедилась, что мобильника нет и в бардачке.
Она заглянула сквозь перегородку, разделявшую салон пополам.
На заднем сиденье, поверх журнала «Пентхаус», лежал телефон Мартина в черном кожаном чехле.
* * *
— Ага, я встречался с ней какое-то время.
— Но теперь уже нет?
Мартин еще раз хорошенько приложился к «Старому Дедушке» и покачал головой.
— Что стряслось?
— Она хотела, как говорится, одомашнить меня.
Тим выдавил улыбку.
— Это как?
— Пыталась затащить в церковь и воскресную школу. Каждый раз, когда мы шли куда-нибудь и я заказывал «алкогольный напиток» (это ее формулировка), она вздыхала столь сдержанно и неподдельно, словно мое поведение глубоко ранило ее чувства Южной баптистки. А в кровати…
* * *
Лора открыла правую дверцу и забралась на заднее сиденье патрульной машины. Опасаясь, что подсветка салона выдаст ее, если Мартин случайно выглянет наружу, Лора закрыла за собой дверь.
Спустя секунду свет погас.
Она взяла кожаный чехол, выудила из него сотовый телефон Мартина, открыла — маленький экран засиял в темноте.
* * *
— …я обнадеживал себя, думал: девчонка так напрягается из-за всякой хуйни — она должна быть просто психопаткой в постели. Типа, где-то убудет, а в чем-то прибудет, верно?
Потягивая виски, Тим бросил беглый взгляд на входную дверь за спиной Мартина.
— К сожалению, все оказалось иначе. Когда наконец дошло до дела, она просто лежала там, как бревно, и забавно скулила. Секс приводил ее в ужас. Думается мне, она относилась к нему, как к ковырянию в собачьем дерьме. Проклятье, виски наружу просится.
Мартин поднялся из-за стола и покинул кухню, Тим прислушивался к шагам брата, удалявшимся по коридору.
Дверь в ванную комнату открылась и закрылась.
Внезапно сделалось тихо.
Часы над кухонной раковиной показывали 11:35.
* * *
Лора посмотрела на экран сотового и длинно выдохнула. Последний звонок Мартин сделал в 4:21 вечера — он звонил Мэри Уэст, своей и Тима матери.