– Твою ж, мать! Рихтовщик! Вот нахрена ты всю эту канитель замутил?!
Я аж поперхнулся от возмущения. А напарник, приняв молчание за раскаянье, продолжил чихвостить:
– Почему в таком виде? В баню собрался? Боюсь, потешиться с веничком в ближайшие дни шанса не представится…
– Ты! Мля! В натуре! Охренел?! – заорал я, перебивая. – Бросил меня тут на растерзание каким-то хмырям! Сбежал!..
– Я не сбежал, а тут неподалеку на крыше дома затаился. И полностью контролировал ситуацию. Решил использовать подвернувшуюся банду муров для сбора споранов. Они б все спокойно собрали, а потом я б их по-тихому зачистил…
– Охренительно придумал! – фыркнул я, от возмущения даже забыв о боли в боку. – А меня предупредить было не судьба?! Я тут, считай, безоружный, спокойно стиркой занимаюсь! Уверен, что тылы напарник прикрывает! И на! Вдруг без стука вваливается вот это чмо! – ткнул автоматом на отмокающую в черной луже одежду – остатки рассыпавшегося за минуты обстрела угольным прахом Психа. – Подначками тухлыми гнида бесить начинает! Нашел, мля, терпилу, сука!.. Ой, мля! Больно же!..
Пока я говорил, Груз сбросил со спины рюкзак, достал аптечку и, без предупреждения, щедро полил перекисью из пластикового пузырька мой изуродованный сквозным ранением бок.
– Ну-ка руки! – шикнул на меня напарник, когда, зашипев громче растворяющей грязную корку вокруг ран перекиси, я попытался прикрыть ладонью больное место.
Груз сам осторожно ощупал гематому вокруг пулевого входа-выхода и вынес вердикт:
– Фигня. Через мягкие ткани пуля прошла. Ничего внутри не задела. Считай царапина… Конечно, по-хорошему, следует дырки заштопать. Но сейчас на это времени нет. Поэтому пока ограничимся этим.
Он полил раны йодом и запечатал большими кусками широкого пластыря.
– Готово… На-ка хлебни, – передал мне фляжку с живцом.
Пока я жадно хлебал целительное снадобье, параллельно ощупывая рукой с автоматом пластырь, и поворачивал из стороны в сторону туловище, проверяя герметичность нашлепок, Груз развил бурную деятельность. Закинув обратно за спину свой рюкзак, он подхватил с пола мой, сунул туда кобуру с пистолетом и, пошвырявшись в останках Психа, бросил туда же добытый из мокрой одежды Игрока кожаный мешочек-кошель. Потом вытащил с уцелевшей нижней полки шкафа серое байковое одеяло и поменял его у меня на фляжку с остатками живца.
– Накинь пока это!
– Вообще-то, у меня джинсы с кофтой в рюкзаке есть, – попытался я возражать.
– Переодеваться нет времени, потом! – отмахнулся Груз. – И так уже из-за твоего бока уйму времени потеряли. А после пальбы, что тут была, сюда, считай, со всей округи сейчас твари сбегаются… Так что валим отсюда, Рихтовщик! Резче валим!