Тамару охватил гнев. Она вскочила, выбежала на дорогу и закричала:
— Изверги! Что вы делаете? Они же раненые!!!
И тут, словно услышав ее, из облаков вынырнул краснозвездный истребитель. Он ловко зашел последнему фашистскому самолету в хвост и поджег его. Два других «мессера» кинулись к «ястребку», но тот мгновенно ушел в облака.
Когда вражеские самолеты скрылись, Тамара бессильно опустилась на обочину. Обожженное тело снова охватила нестерпимая боль. «Что же делать? Что же теперь делать?» — пыталась сообразить девушка.
И тут рядом послышался стон. Тамара глянула на бледное безусое лицо — под ногой красноармейца кровянился снег. Девушка склонилась к бойцу. «Видно, ранили только что, кость перебили, гады», — чуть не плакала Тамара, накладывая жгут.
— Ничего, сероглазенький, до свадьбы заживет… — утешала она парнишку. — Потерпи немножко, потерпи… Ну что стонешь? Вон комиссару хуже, а молчит!
— Он синий, должно, помер…
— Не помер, еще поживу, — послышался глухой голос. — А ты и вправду не стони, к боли не прислушивайся. Легче станет!
Закончив перевязку, Тамара осмотрела остальных. «Надо перенести их с дороги. А то вдруг фашисты снова налетят? И так уж троих добили…» — думала она, оглядывая лес.
Неподалеку, плотно друг к другу, стояло несколько разлапистых елей, снега под ними не было. «Вот туда и перетащу…»
Девушка попыталась поднять сероглазого красноармейца, но обожженную спину охватила нестерпимая боль. Даже в глазах потемнело!
«Нет, так не смогу», — поняла Тамара и, взяв солдата за воротник шинели, потянула волоком. В глазах замельтешила багровая метель. Девушка сцепила зубы и зажмурилась так, что сквозь сжатые веки просочились слезы.
Перетащив раненых, Тамара опустилась рядом. Распухшие, искусанные губы кровоточили. Оглушающая боль в спине и ногах мутила сознание.
— Устала? — услышала голос комиссара.
Тамара посмотрела на него. На ввалившихся, покрытых рыжей щетиной зеленых щеках и на ровном, будто без переносицы, носу отчетливо проступили веснушки. «Не довезу, — подумала она и горько усмехнулась своей мысли: — Не довезу? На чем?»
— Нельзя тебе уставать, — снова заговорил комиссар. — Замерзнем мы! Беги за помощью… А я тут посмотрю…
Тамара тяжело поднялась. Северный ветер звенел одинокими стылыми листьями, гнал серые облака.
— Постой… Возьми у меня в кармане… Может, пригодится!
Тамара перевела взгляд на забинтованные руки и грудь комиссара, потом достала его наган.
— Теперь иди, — приказал он.
Девушка пошла, а комиссар, увидев ее багряные спину и ноги, зажмурился, с трудом одолевая стиснувший горло спазм.