— Кальмар — помощник капитана, — напомнил я, — ему и барабанные палочки в руки. Я-то что свой зад подставлять буду? Нельзя мне светиться.
Ардио осклабился, хлопнул меня по плечу и куда-то побежал, на ходу раздавая указания. Освоился, шельма.
Ситуация была еще не критическая. Мягко говоря, корветы занимались не своим делом. Обстреливать с воздуха цель, находящуюся ниже атакующего корабля, являлось делом неблагодарным, да и ненужным. Расход боеприпасов большой — результат никакой. Даже сейчас, получив с десяток ядер, «Твердыня» уверенно держалась на плаву, и даже умудрилась огрызнуться огнем. Пусть и не попали — но корветы мигом окутались бледным сиреневым пологом защиты.
Для уничтожения нашей шхуны надобно садиться на поверхность воды, рассуждал я, помогая парням растягивать прямые и косые паруса. Дарсийцы на такой шаг не пойдут, а, значит, продолжат бить нас с воздуха. Торговые флейты сейчас заняты зализыванием ран, и тоже не примут участие в атаке.
Кальмар оказался толковым помощником. Он понимал, что наше спасение — скорость. Пусть сколько угодно корветы висят над нами, только большого урона обстрелами не нанесут. Поэтому первоочередной задачей забавный, похожий на большой колобок, помощник шкипера поставил как можно быстрее убраться из-под опеки дарсийских «гончих».
— Все на паруса! — заорал Кальмар. — Все, кто не ранен смертельно — вынуть руки из своего зада и работать!
И мы работали, работали как проклятые, до ломоты в костях, до кровавых мозолей на руках и до надсадных стонов. Нам удалось уйти — вернее, нам дали убежать. Подозреваю, не без умысла. Это был намек, чтобы мы впредь вели себя разумно.
Чинились на ходу, сменяя друг друга. Капитан Хаддинг получил серьезную рану, но даже в таком состоянии выполз на палубу с перевязанной головой, сел в плетеное кресло и угрюмо смотрел в море в подзорную трубу, обшаривал горизонт и беззвучно шевелил губами. Кальмар командовал, не обращая на него внимания. Паника улеглась, но поползли разговоры, что кое-кому надо предъявить претензии по-полной.
— Паршивые ублюдки! Даже не попытались прикрыть нас, чтобы вывести из-под обстрела, — пояснил Пенек, когда наша команда, от которой осталось семь человек, отдыхала после ремонта. — Так не делается при большом наскоке.
— А Эскобето? — спросил Рич, тщательно шлифуя клинок мелким камнем.
— Командор имел право уйти, — поморщился Пенек, — и никто ему не слова против не скажет. Представителей Совета по уставу требуется охранять и оберегать. В случае опасности он покидает поле боя, чтобы сохранить жизнь себе и своему экипажу. А вот другие должны были помочь! Рыбьи потроха! Трусливые шлюхи!