— Ну, про младшую жену хоть знаешь, я вот был не в курсе её высокого статуса. Попробовал бы надавить на неё, а потом бы меня её папаша в космос выронил случайно.
Клещ неопределенно пожал плечами, скривив лицо в немом ответе, что-то типа «все мы смертны», и, не дождавшись продолжения диалога, опять опустил экран. Видимо, что-то там у него важное запущено, раз он не отключил визуализацию и не разговаривал, не поднимая экрана, как обычно делают все трое.
Новая информация требовала осмысления. Климент никогда не обожествлял семьи корпорантов, понимая, что все мы люди, только вот он понимал, что сил тягаться на высшем уровне ему явно не достает. Вряд ли любимая дочь одного из корпорантов пойдёт им навстречу. Пусть парень не её сын, но он сын любимого человека, а значит договориться с ней о проверке мальчика моником нечего и мечтать. Насколько помнил агент, корпорантов и побочников проверяли только по прямому разрешению судьи, что занимается делами этих семей. И только в присутствии представителя семьи, а значит, серьезных вопросов там не задать. Иначе информация об операции сразу же станет известна другим в Корпорации, а там она дойдет до того, кого они и ловят уже столько времени. «То, что знает женщина, знают все». Уж эту истину Климент помнил хорошо, а тут из представителей семьи как раз только красивая женщина.
Нужно самому пообщаться с этим Валериусом. В свою интуицию Климент верил, а значит, поговорив, он поймет, стоит ли пускать корабли в этом направлении, или мальчик чист, а все события вокруг или совпадения, или результат паранойи его родителей. Надо попросить Слера познакомить со своим новым другом, мальчик у нас понятливый, хоть и фантазёр. Главное, не дать разгуляться его фантазии, у моников его возраста она слишком бурная. Бывает, напридумывают такого, что в страшном сне не привидится. А с их силой это бывает очень опасно. Агент помнил доклад, который давали для обязательного изучения всем работающим кураторам, в котором рассказывалось, как после страшилки, рассказанной каким-то взрослым, маленький моник решил, что подземка заполнена зомби, и, самое главное, внушил эту же мысль нескольким десяткам людей, что его окружали. В деле были фото вагона, как он выглядел, после «битвы зомби» между собой.
Не зря правительство хочет контролировать такую силу, в неумелых руках она может принести немало бед. А в руках врагов она очень сильное оружие.
Последняя мысль опять вернула к операции.
Уже несколько оборотов на планете Мальтера пропадают дети возраста одиннадцать — четырнадцать СО. Некоторые из пропавших сначала нашлись, только вот они совершенно не помнили, где были всё это время. Дети были из бедных семей, толком после обнаружения их не осматривали, да и не обратил никто тогда сильно на это внимание. Возможно, были и другие пропажи детей из окраин или заводских городов, только о них никто не заявлял. Затем внезапно пропал школьник, сын одного из боковых семей корпорантов, и в спецслужбах поднялась волна. Слава космосу, в прессу она не просочилась, но несколько десятков дней все службы бегали, как муравьями обсыпанные. Мальчик нашелся в виде трупа, и дело оказалось серьезнее, чем с другими детьми. На теле нашлись следы уколов и хирургических вмешательств, а состав крови был изменен на какую-то непонятную смесь. Через какое-то время, выяснилось, что мальчик был моник, который инициировался за несколько дней до своей пропажи.