У одного из таких
склепов - строгого квадратного сооружения размером с двухэтажный
дом с белыми оштукатуренными стенами, стрельчатыми витражами и
позолоченным куполом, за рядом дорогих черных машин стоял в
окружении нескольких человек открытый гроб из лакированного
красного дерева. Шульга, ошеломленный, замедлил шаг - явно не по
чину была компания.
Панихида уже
подходила к концу. Гроб закрыли. Шестеро крепких парней в черных
костюмах подняли его за ручки и занесли вовнутрь. Один их
охранников, стоявший у припаркованного чуть в стороне от остальных
машин “Сабербена”, переговорил по рации, покрутил головой и
двинулся в сторону Шульги.
Вы Велецкий?
Так точно.
Просят передать,
что приносят свои извинения, но ваше присутствие сейчас внутри
нежелательно. Вы знаете, почему, передали что вы поймете.
Пожалуйста, подождите пока в машине.
Охранник проводил
Шульгу к “Сабербену”, предупредительно открыл заднюю дверь. Ну, не
дворец на колесах, конечно, скорее шикарный офис. Дорогая мягкая
кожа, мини-бар, обязательные дисплеи в спинках, куча непонятных
пультов и кнопок. Шульга прикинул, что и он теперь может такой
купить. Если уцелеет, конечно. И сразу же отбросил пустые мысли,
что-что, а вламывать в шикарные тачки и трехэтажные дворцы деньги,
обагренные кровью его товарищей, он не собирался ни при каких
обстоятельствах.
Ворота склепа
открылись, и к машинам, под бдительным присмотром охраны,
потянулись, тихо переговариваясь, участники церемонии. Шульга
высмотрел Ореста, рядом с которым шагал спортивной походкой холеный
крепкий мужик в черном костюме с массивной печаткой на безымянном
пальце. Мужик с кем-то за руку попрощался, кому-то кивнул, махнул
Оресту: “Подожди” и, отделившись от остальных, уверенно подошел к
“Сабербену”.
Лицо этого
человека Шульге было известно из газет и новостных сайтов. Хозяин
“Сабербена” не входил в десятку самых известных людей страны и, как
правило, держался в тени. Ярких распиаренных державных постов не
занимал. Но по сочетанию “власть-богатство” находился едва ли не на
самой вершине государственной пирамиды.
Сам открыл дверь,
небрежно бросил охраннику: “Я сейчас!” - и опустился на сиденье
рядом с Шульгой. В армии первым руку протягивает старший по званию.
Шульга, оценив ситуацию, в плане приветствия инициативы не
проявил.
Андрей - мой
племянник. Был. - не поздоровавшись, сказал хозяин машины. -
Покойная сестра просила о нем позаботиться. Я обещал. Он возглавлял
охрану одного из холдингов, весной четырнадцатого пошел воевать. Я
не возражал, его выбор. Каждый из нас вносит свой вклад. Потом ему
поручили создание центра. Руководил он небезупречно, но эффективно.
Был результат. Крайняя операция - просто блеск. Я вчера с Виктор
свет Федорычем в камере разговаривал, дерьмо человек, конечно… Но
это все пустое. Не затем я хотел встретиться. Если бы Андрей погиб,
выполняя боевое задание, я бы понял и принял, все мы под богом
ходим. Это война. Но вот так, в Киеве, на Подоле, расстрелять
элитных бойцов, словно собак...