Герцог, отведши их в особую комнату, рассказал им без сокрытия о всем, с ним случившемся, присовокупив к тому, что с некоторого времени подвержен часто подобным усыплениям, которые кажутся ему необычайными. Наконец, согласились они отложить отъезд свой до другого дня, а в следующую ночь исполнить непременно то предприятие, о котором накануне условились.
В продолжение предшедшего дня герцогиня была пасмурна и задумчива по причине той, что герцог колебался дать приказание к учинению поиска в монастыре; но неотступное настояние Брюншидьды одержало верх, и вы были свидетелями, с какою наглостию служители ее исполнили сие повеление. Когда же узнала, что вас нашли и не привели, тогда бешенство ее вышло из границ и, будучи наедине с Эдвардом, своим нынешним любимцем, клялась жестоко отмстить игуменье за то, что осмелилась вам покровительствовать; но гнев ее проистекал более от того, что им не удалось меня найти.
Здесь Жакмар, не возмогши преодолеть привычки своей к вопросам, спросил, какую Брюншильда могла иметь причину питать столь непримиримую ненависть к бедному старику, который, по-видимому, не заслуживал никакого со стороны ее внимания.
— На сей вопрос могу я частию ответствовать, — сказал Гродерн. — Молодость и красота Эдгара возбудили порочные ее желания. Она вознамерилась включить его в число первейших своих служителей, присылала за ним ко мне неоднократно; но я не отпускал его, принимая всегда с холодностию и презрением ее посланных; наконец, предложила она ему место садовника в замке, от которого не можно уже было отказаться, не подвергнув себя ее мщению, и притом же, сию должность предпочитал я всем прочим, надеясь, что она отдалит его от нее. Итак, я его отпустил; но он вскоре приметил, что это место еще более других подвергало его весьма часто находиться с нею наедине. Под предлогом прогулки или искания растений, прерывала она упражнения Эдгара, и должно было ему по прихотям ее всюду за нею следовать. Странные ее распоряжения в саду и не соответствующие ни свойству земли, ни временам года затеи, доказывали ясно, что не улучшение растений или охота к садоводству были причиною таковых перемен. Эдгар нередко в рассуждении сего делал ей должные с своей стороны предложения, которые принимала она с величайшею благосклонностию, и старалась всегда, сколько возможно, продолжить свои с ним разговоры. Наконец, отличные знаки милостей ее учинились столь явными, что Эдгар не мог уже более сомневаться в источнике, от которого они проистекали. Он всегда мыслил с худой стороны о Брюншильде, и был ежедневным свидетелем грубых ее поступков и ненависти к Гильдегарде. Характер матери с характером дочери делали весьма разительную противоположность, и отвращение его к первой умножалось по мере удивления, возрастающего к последней.