— Теперь еще ничего, — разсказывалъ хозяинъ. — Этотъ урядникъ не такой злой. Въ прошломъ году вотъ былъ урядникъ! Сидитъ подъ окномъ, караулитъ. Только дилижансъ на улицу, онъ сейчасъ шапку на голову, ружье на плечи и въ горы. Грекъ, напримѣръ, соберетъ паспорта, понесетъ.
— «Гдѣ урядникъ?» — «По дѣламъ службы ушелъ». — «Примите паспорта». А жена говоритъ: — «Моего дѣла нѣтъ. Приди, когда самъ будетъ». Черезъ часъ опять придетъ: — «Гдѣ урядникъ?» — «По дѣламъ службы ушелъ». Извѣстно, жена наученная, даже дѣти малыя, всѣ тоже наученныя. Грекъ непривычный плюнетъ и домой пойдетъ. А на утро, чѣмъ свѣтъ, урядникъ заявится. «Паспорта не прописаны? Протоколъ!» Или плати по таксѣ три четвертака за паспортъ. До чего дошло: греки стали выгонять пріѣзжихъ пассажировъ. «Ну васъ къ черту! Съ вами только безпокойство!» Когда приходятъ дилижансы, то прежде посмотрятъ: если урядникъ дома, тогда пускаютъ. А если ушелъ «по дѣламъ службы», — не пустятъ ни за что, хоть ночуй на улицѣ…
Такъ разсказывалъ хозяинъ гостиницы.
Все это кажется сказкой; но я могу назвать имена и даты. Мнѣ говорилъ одинъ почтенный дачевладѣлецъ, что какъ-то цѣлая компанія пріѣзжихъ до поздняго вечера не могли найти себѣ пристанища въ поселкѣ. Урядника не было дома, и никто не хотѣлъ рисковать протоколомъ и штрафомъ. «Я поручился, что штрафа не будетъ, — говоритъ разсказчикъ, — тогда пустили ихъ».
Прописка паспортовъ проникла въ самыя дикія ущелья Сѣвернаго Кавказа, со всѣми своими атрибутами: штрафами, протоколами, тюрьмой. Мнѣ горько жаловался одинъ молодой помѣщикъ, живущій совсѣмъ піонеромъ въ дикомъ ущельѣ, верстахъ въ двадцати отъ берега:
— Я живу въ глуши. Медвѣди заборы ломаютъ. Кабаны посѣвы вырываютъ. Двѣ зимы въ палаткѣ зимовалъ, вонъ какой ревматизмъ нажилъ; рабочіе временные, кочевые; пастухи полудикіе на верхнихъ пастбищахъ. И каждаго прописывай въ теченіе сутокъ. А до урядника ѣхать десять верстъ верхомъ. Весною рѣки разольются, совсѣмъ нѣтъ проѣзда. Что же вы думаете? Пять протоколовъ составили, оштрафовали меня на триста рублей и еще угрожаютъ…
Хозяинъ гостиницы долго работалъ перомъ.
— Много ли было пріѣзжихъ за этотъ сезонъ? — полюбопытствовалъ одинъ пассажиръ.
Хозяинъ покачалъ головой.
— Если бы Государственная Дума взяла во вниманіе и ассигновала миллі-онъ рублей…
Онъ протянулъ слово «миллі-онъ» довольно вкусно, но потомъ не докончилъ и махнулъ рукой. Мы даже сконфузились и поспѣшили перевести разговоръ на другую тему. Прекрасные дни Аранжуэца и сверхсмѣтныхъ ассигновокъ, увы, миновали почти безвозвратно…