Гегель сказалъ: «Все существующее разумно».
Вмѣсто этого можно поставить, какъ философское правило: «Все существующее неразумно». Прекрасно приспособлено одно къ другому, но неразумно. Разумно только желаемое. Нашъ идеалъ. Тотъ планъ, по которому мы желаемъ перестроить вселенную. Мы внѣдряемъ его въ дѣйствительность силой нашей воли и нашего рѣшенія, шагъ за шагомъ, въ борьбѣ со стихіями. Въ этомъ состоитъ законъ исторіи. Но въ объективныхъ законахъ матеріи, слѣпыхъ и бездушныхъ, заложено стремленіе, вѣчно идущее отъ простого къ сложному, отъ низшаго къ высшему, отъ менѣе совершеннаго къ болѣе совершенному, отъ существующаго зла къ грядущему благу. Нашъ планъ только отраженіе великаго плана мірозданія. Наше стремленіе часть мірового стремленія. Борьба этого стремленія съ косностью силы и матеріи составляетъ вѣчную динамику прогресса.
Въ этой борьбѣ мы должны искать не враговъ, а союзниковъ. Женщина это союзникъ, это участникъ борьбы. Мы связаны вмѣстѣ и надо идти вмѣстѣ волею и даже неволею. Что изъ того, что настоящее черно, — потомъ будетъ свѣтлѣе. И если на нашихъ ногахъ путы, то надо сбросить ихъ, или тащить съ собою, пока онѣ изотрутся о камни дороги и сами спадутъ. Per aspera ad astra — общій путь для М. и для Ж.
1909 г.
Лѣтъ тридцать подъ рядъ русскіе уроженцы все отправлялись изъ Петербурга въ Колымскъ. Теперь наконецъ колымскіе уроженцы начинаютъ пріѣзжать изъ Колымска въ Петербургъ. Минувшей зимой я встрѣтилъ въ Петербургѣ среднеколымскую мѣщанку, Дуку Т-ву. Она проѣхала свои десять тысячъ верстъ почти безостановочно и прямо съ Ледовитаго океана явилась на берегъ Финскаго моря.
Дукѣ отроду двадцать-два года. Полное имя ея Авдотья Ермолаевна Т-ва. Послѣдній разъ я видѣлъ ее десять лѣтъ тому назадъ. Она стояла сзади своего отца, приплясывала и припѣвала:
У Ермошки, у Ермошки,
Въ носу гудятъ мошки.
Въ то время ее звали «по-уличному» Стрѣлою за большое проворство.
Дука разсказала мнѣ чудеса про всю Якутскую область. Въ якутскихъ улусахъ во время дней свободы основался якутскій союзъ на широкой демократической платформѣ. Союзъ быстро разросся. А потомъ нѣсколько десятковъ человѣкъ арестовали; богатыхъ и бѣдныхъ, интеллигентовъ и чернорабочихъ, политическихъ ссыльныхъ, русскихъ якутянъ и природныхъ якутовъ. Одинъ улусный голова даже умеръ въ тюрьмѣ. Ему устроили торжественныя похороны, ѣли обычную саламату съ масломъ и конскимъ жиромъ и говорили крамольныя рѣчи на якутскомъ языкѣ.
Недавно всѣхъ ихъ судили и приговорили къ отсидкѣ.
Даже въ далекій Колымскъ забралась крамола. Она пришла, какъ водится, вмѣстѣ съ ссыльными. Одна изъ ссыльныхъ дамъ устроила маленькую школку и года три обучала съ десятокъ подростковъ, какъ на грѣхъ изъ самаго бѣднаго городского слоя, съ такъ называемаго «Голоднаго Конца». Подростки выросли и не стали повиноваться старшимъ… На Колымѣ такимъ образомъ явились «отцы и дѣти». Дука была изъ числа непокорныхъ дѣтей, но ея личная судьба была сложнѣе, чѣмъ у другихъ. Передъ японской войной въ Колыму попали совсѣмъ молодые ссыльные. Одинъ изъ нихъ сталъ Дукѣ другомъ. Когда пришла амнистія, другъ Дуки сломя голову помчался обратно. Дука поѣхала сзади черезъ нѣсколько мѣсяцевъ вмѣстѣ съ своей учительницей.