Но кто же?
Кто?
А она даже еще не любила. И не…
Мира подумала, что если все обойдется, она и минуты больше ждать не станет!
Она хочет жить, любить, замуж выйти, детей родить… и все это у нее отняли. Кто? За что?!
Себя было безумно жалко.
Мира заперла дверь на ключ, чтобы никто точно не явился, закрылась подушками и разревелась. От тоски и безнадежности.
Вот от кого я не ожидала такой реакции, так это от Адама Ластана. Будто и не военный, а школьница-восьмилетка.
Хотя сейчас уже и в третьем классе тебе дети что хочешь расскажут… М-да, плоды просвещения, с оттягом бы их поперек!
В итоге Керт и Симон-младший без особых угрызений совести вязали преступницу, а Симон-старший приводил в чувство родственничка.
По щекам хлопал, тряпочкой обмахивал… и то!
Жалко Ластана.
Пусть душевной тонкости в нем как в танковой броне, но ведь старался человек, тянул и племяшку, и дочь. И такой афронт.
Где-то он что-то недосмотрел, где-то пропустил, недодал внимания, но ведь мужик! Недоступны ему эти дамские душевные тонкости. Я в жизни штангу в двести килограммов не толкну, а Адам чего-то важного не сообразит.
И что?
Физиология разная!
Мозги тоже разные!
Мы вообще – раз-но-по-лые! Глупо равнять тушенку с мороженым, одно – источник белка, второе – углеводов.
И что самое печальное, я понимаю, что и Тира-то не слишком виновата. Мне ее даже жалко, дуреху. Не сообразила, что дядя так поступает не ей назло, а вот просто. Острая душевная недостаточность. Нехватка понимания людей.
Он и дочку-то затеррорил по доброте душевной, хотелось ему, чтобы его чадушко лучшим было. А что у девочки невроз, психоз и даже псориаз на нервной почве…
У его дочери такого быть не может. Точка.
И тут – такое.
Племянница, которую он взял в свой дом, любил как родную, да, меньше, чем дочь. Но положа руку на сердце – а вы? Выбирая между родным ребенком и чужим? Пусть наполовину чужим по крови, но все равно ведь не абсолютно свое? Вы стопроцентно будете беспристрастны и справедливы?
Одного шесть раз в день поцеловать и второго тоже, одному платье – и второму тоже, и все одинаковое, и никого не ущемить, и объяснять это каждый день?
Или все-таки?
Сказка про Золушку – она не на пустом месте сказывается, если уж родной отец позволил на свое чадо гвоздь забить ради спокойствия в семействе, то что ждать от дяди?
И ведь искренне хотел как лучше. И выдать замуж ее мечтал повыгоднее… не для себя, для самой девчонки! И – такое.
Ладно еще Лаллия Жескар, совершенно левая девица. Но Мира?
Двоюродная сестра, с которой Тира с детства росла? И ее приговорить?