Всего за тридцать две секунды в лифте я из умиротворенной разумной Евы, готовой к семейному вечеру и восстановлению отношений с Олегом, превратилась во взвинченную нервную Еву, которая входит в квартиру как на поле боя.
Олег сразу же появился, чтобы включить свет, забрать сумку и поцеловать, но это совсем не успокоило и не обрадовало меня. Его губы пахли кетчупом, и целовался он как-то жадно и бестолково, так что я отступила, дыша в сторону, потому что мне казалось, что сейчас меня стошнит.
– Ева? – обеспокоенно спросил он.
Мне стало немного легче, и я наклонилась, чтобы расстегнуть сапоги. Олег поддерживал меня под руку, прижимая к себе, чтобы не упала, но я раздраженно вырвалась.
– Не надо!
– Что такое? – Он посмотрел мне в глаза. – На работе что-то?
Олег провел ладонью по моим волосам, снова потянулся, чтобы поцеловать, и тошнота накатила так резко, что мне пришлось его оттолкнуть.
– Ева!
Я смотрела на этого мужчину и понимала – вот и все.
Не вчера ночью, не в лесу, не в тот день, когда мы орали так, что слышал Яр, и даже не после первой, самой тяжелой ссоры, когда в мой день рождения он уехал на всю ночь гулять с друзьями, оправдываясь тем, что праздновать я собиралась не в тот день, а в выходные… Сейчас, когда шлейф запаха одного мужчины превращает меня в мартовскую кошку, а прикосновение другого вызывает тошноту.
– Уходи.
Мне кажется, никогда в жизни я не произносила ничего тяжелее, чем это слово. Каждая буква – как первый звук, прозвучавший на земле. Или последний.
– Ева?.. – У Олега стало такое растерянное лицо, что у меня перехватило горло. – Куда?
– Не знаю… Уезжай.
Он сделал шаг ко мне, я уперлась лопатками в дверь.
– Совсем?!
Олег вдруг стал похож на британского вислоухого кота с огромными изумленными глазами. «Как – на улицу? Почему? Я ведь только привык, что у меня есть дом и не надо вылизывать прокисшее молоко, впитавшееся в размокший картон у мага– зина».
Мне было невыносимо жаль его, но вряд ли он страдал сильнее, чем я, в этот миг, поэтому я не могла остановиться. Надо пройти этот путь до конца!
Так и не сняв чертовы сапоги, я прошла в комнату, подпрыгнула, открыла дверцы антресолей и вытащила оттуда сложенные коробки, которые годами хранились «на всякий случай».
Вот и он, случай. Всякий.
– Пожалуйста, – попросила я, бросая их на пол. – Как можно скорее.
– Прямо сейчас? Ева, давай поговорим нормально! – Олег попытался меня обнять, но я вывернулась и ушла обратно в коридор, просто потому что физически не могла быть с ним рядом. Та емкость, куда раньше лилась его любовь, теперь была заполнена каким-то физиологическим отторжением.