Губы моего мужа дрогнули в ответ.
– Я в это верю.
Я опять зевнула. В молельне оказалось очень душно, а от шерстяного платья, что было на мне – скромного, унылого и очень теплого, – становилось только хуже. У меня слипались глаза.
Может, Господь и мне поможет, – продержаться до конца службы и не захрапеть, например.
После происшествия в библиотеке я сочла разумным принять от мужа приглашение на вечернюю мессу. Я не знала, поверил ли он в нашу с Анселем историю про учебу, но затея пришлась ему по вкусу, и поэтому весь оставшийся день я зубрила Писание – беспощаднейшее из возможных наказаний.
– «Непрестанная капель в дождливый день и сварливая жена – равны», – процитировал он тогда, с раздражением глядя на меня и ожидая, пока я повторю. Явно все еще злился.
– Что дождь, что мужики – все одно заноза в заднице.
Муж нахмурился, но продолжил:
– «Кто хочет скрыть ее, тот хочет скрыть ветер и масть в правой руке своей, дающую знать о себе».
– Кто-то там что-то делает правой рукой и хочет это скрыть… – Я коварно поиграла бровями. – Quel risque[16]! Интересная у вас книжечка, однако…
Он перебил меня, пока я совсем не осквернила его честь:
– «Железо железо острит, и человек изощряет взгляд друга своего».
– Железо железо острит, и поэтому то ты меня бесишь, то я тебя, так по кругу и ходим.
Это продолжалось бесконечно.
Честно, я даже рада была принять приглашение на мессу и наконец передохнуть.
Сейчас Архиепископ снова хмыкнул и сжал плечо моего мужа.
– Со второй попытки я, конечно же, промахнулся напрочь.
– И все же вы справились лучше меня. Я смог попасть в цель только через неделю.
– Ерунда! – Архиепископ покачал головой, все еще улыбаясь воспоминаниям. – У тебя природный талант. Да, ты определенно справлялся заметно лучше остальных новобранцев.
Звон колоколов раздался очень вовремя – я уже готова была запрыгнуть в камин.
– Ах да. – Вспомнив о насущном, Архиепископ отпустил моего муженька, выпрямился и поправил воротник. – Служба сейчас начнется. Прошу простить, я должен присоединиться к другим пришедшим. – Он замер на пороге и обернулся, посерьезнев. – И не забудьте о том, что мы сегодня обсуждали, капитан Диггори. Более пристальное внимание крайне необходимо.
Мой супруг кивнул, заливаясь краской.
– Да, господин.
Как только Архиепископ вышел, я тут же накинулась на мужа.
– «Пристальное внимание»? Это что еще значит?
– Ничего. – Он быстро откашлялся и протянул мне руку. – Пойдем?
Я прошествовала мимо него в алтарную.
– Пристальное внимание. Ага, как же.
Освещенная сотнями свечей, алтарная собора Сан-Сесиль казалась видением из сна – или ночного кошмара. Больше половины горожан собрались в огромном зале, чтобы послушать проповедь Архиепископа. Те, что побогаче, разместились на скамьях и были одеты в пышные наряды: платья и костюмы насыщенно-бордовых, аметистовых и изумрудных цветов с золотой отделкой, кружевными рукавами, меховыми муфтами и шелковыми галстуками. У них в ушах сверкали жемчуга, а на шеях и запястьях демонстративно сверкали бриллианты.