С этими словами он уронил голову на руки, и я так и не смогла разглядеть, смеялся он или уже плакал. Он всё-таки выпил вторую бутылку бренди, что я так старательно от него прятала всё утро. Только вот как я могла его винить в том, что он напивался с самого раннего утра в эти дни? Все вокруг напивались: солдаты на обоих фронтах, их командиры прямо на рабочем месте, и даже генералы в бункере Гитлера.
Только сам фюрер не пил. Он всё пытался решить, бежать ли ему в новоотстроенную ставку на альпийском редуте или же остаться в столице со своим народом до последнего. Отто не переставал поглядывать на часы, будто время, когда Восточный и Западный фронт наконец встретятся и разрежут страну пополам, физически истекало минута за минутой.
— А что ты так удивляешься? — пожал он плечами в ответ на усмешку Эрнста, который первым заметил за ним эту его новую привычку. — Разве ты не слышишь советскую артиллерию, когда ветер дует с восточной стороны? Русские здесь в течение нескольких дней появятся, помяни моё слово.
Эрнст вскоре тоже начал посматривать на часы. Все мы ждали неминуемого.
* * *
Они наконец прибыли. Советская армия официально вошла в Берлин, всего день спустя после того, как Гиммлер предпринял последнюю попытку сдаться западным державам, но не Советскому Союзу. Русские гибли сотнями на подходе к укреплённой столице, но отступать упорно отказывались. Германия отсчитывала свои последние предсмертные часы.
Генрих отослал меня домой, чтобы упаковать пару небольших чемоданов со всем самым необходимым, что могло нам понадобиться внутри РСХА, превращённого по личному приказу Эрнста в самую настоящую крепость. Мы все собирались остаться внутри, пока… Правда заключалась в том, что никто из нас понятия не имел, что случится с нами: перестреляют ли нас русские или же возьмут в плен, доберутся ли до нас первыми американские или британские войска (на что мы с Генрихом втайне надеялись), или же суждено нам было погибнуть под очередным воздушным налётом. Только вот в укреплённом РСХА у нас всё равно оставалось больше шансов на выживание, чем в нашем доме.
Всего через пару часов Генрих должен был забрать меня вместе с чемоданами, чтобы мы переехали на Принц-Альбрехтштрассе на последние несколько дней. Я как раз была посреди сборов, а потому очень удивилась, услышав неожиданный, но очень громкий и настойчивый стук в дверь. Я на всякий случай приготовила пистолет, который всегда теперь носила при себе, и осторожно приблизилась к двери.
— Кто там?
— Это я, открой дверь!
Эрни! Я быстро отперла дверь, одновременно пряча пистолет в карман.