Но вот зашумел фен, девушка, которая, кстати, носила очаровательное имя Таня, еще раз прошлась по моим теперь почти невесомым волосам расческой и где-то что-то закрепила приятно пахнущим косметическим воском. Она еще долго трогала отдельные пряди, сравнивая их друг с другом и критически оглядывая свою работу, но потом наконец довольно сняла с меня ткань с логотипом сети парикмахерских, которая крепилась на шее. Итак, откладывать дальше стало некуда.
Выдохнув, я глянула в зеркало. На меня смотрел кто-то неопределенного пола, но все-таки скорее мальчишка, с ярко-красными, отливающими малиновым короткими волосами, торчащими во все стороны, короткая челка бунтарски топорщилась и лишь чуть-чуть закрывала лоб. Виски были чуть длиннее, чем все остальное, зато чересчур большие уши обозревались прекрасно. Этот некто в зеркале выглядел гораздо младше, чем я всегда, и внезапно я поняла, что это и есть нормальный мой возраст. Я сдвинула брови, заценивая уже не прическу даже, а свою внезапно открывшуюся мордашку. Кожа на контрасте с алым цветом волос была еще белее, чем обычно, возможно, даже болезненно-белой. Черты не были правильными, но детскость и живость этого лица была неоспоримой, торчащие из-под серой майки ключицы только подчеркивали беззащитность. Я не знала, кто это такой, я никогда не встречала никого подобного раньше, но этот кто-то все же был невероятно привлекателен, своеобразен, мог кого угодно покорять прозрачными глазами, которые обещали минимум спокойствия и одни только взрывы. Я протянула руку, и мои пальцы встретились с ровными пальцами отражения.
Больше не было той утилитарности, с которой я относилась к своему телу. Была какая-то хрустальная уникальность, которая сводила с ума.
Страха не было.
Видя мою реакцию, Таня просто чуть не прыгала от восторга. Горячо поблагодарив ее, я заплатила ей нехилую сумму, добавив еще сверху неплохих чаевых, и выбежала на улицу. Ходить просто я уже не могла.
Забежав за первый же угол, я провела ревизию рюкзака. В мусорку отправились вслед за ворохом салфеток розовая помада, кремового цвета лак и голубые тени, десяток заколок с какими-то непонятными цветочками, аккуратный блокнотик, который я раньше всегда таскала с собой и делилась с ним разного рода переживаниями. Извини, дневничок, но моя дальнейшая жизнь не подлежит конспектированию, а к записыванию оценок и жеванию романтичных соплей я возвращаться не намерена. Прощай.
Так, видимо, мне предстоит еще и пройтись по магазинам.
Поспрашивав у прохожих и немного поплутав, я отыскала громадный торговый центр «Европа». То, что надо.