Мы убрались быстро, разговаривая в основном о музыке. Мне хотелось побольше узнать о жизни Клайда, его детстве, планах на жизнь, но я пока не решалась устраивать подобные допросы. Тем более, мы ведь собирались ехать к его друзьям сегодня, а значит, уже какую-то часть его жизни я увижу. Меня радовала эта перспектива. Сложный акт доверия для двух почти незнакомых людей.
Когда все дела были закончены и гостиная прямо таки заблестела (наводить порядок в собственной комнате я наотрез отказалась: впервые за мою жизнь там был бардак, и это приводило в неописуемый восторг), мы по-быстрому перекусили и стали собираться. Клайду позвонили, и он вышел в прихожую поговорить, я же отправилась наверх переодеваться.
Встав к зеркалу, я задумалась, что надеть. По правилам этикета выглядеть следовало в тон кавалеру, а на кавалере была футболка с матерными надписями, кожаная куртка и хлопковые штаны с кучей карманов, в которых при каждом шаге бряцала мелочь, гайки и черт знает что еще. Да уж, та еще задачка.
Порывшись в шкафу, я откопала синюю кофту с длинным рукавом, сравнительно более чистую, чем та, что была надета на мне сейчас. Подкинув двадцать пять центов, выбрала между ветровкой и толстовкой в пользу последней, посадила в капюшон Спарки, он давно не выгуливался. Из-за кровати были выужены кеды, на всякий случай я накрасила ресницы.
Осмотрев результат своих изысканий, я вдруг поняла, что всю жизнь была девочкой, а потом стала девушкой. Подростком мне побыть так и не дали. Я не смотрела идиотских мультиков и порнухи, не лепила жвачки в общественных местах, не падала с велосипеда, не играла до середины ночи в компьютер, не бродила по крышам, не раскидывала одежду, не разбивала нос ни себе, ни другим, не слушала музыки на полную громкость, никогда. Раньше. Самое беззаботное, живое, сумасбродное, настоящее время, которое у некоторых и не заканчивается никогда, у меня отобрали, не дали попробовать. Кто? Родители, среда, в которой я жила.
Но я все верну. Все, что принадлежит мне по праву.
Я спустилась вниз, Клайд уже закончил разговаривать и ждал меня. Как только я подошла, он взял меня за руку, так по-хозяйски, запросто. Это было хорошо.
Молча мы вышли в становящуюся все более осенней вечернюю прохладу. Город шумел, жил кругом. Я подумала, что скоро наступит зима, и я буду скучать по сухому асфальту.
— Садись вперед, — Клайд снял машину с сигнализации.
— А что сзади?
— Там расположилась виолончель.
— Что, серьезно?
— Да. Ты же не против, что мы немного порепетируем? Тебе не будет скучно сидеть?