— Порядок слов — безобразный… Но вообще-то: ты скоро меня обгонишь, — сказал я с изумлением. — И зачем ты только со мною занимаешься, если ты и без того такая умная?
— Я хочу быть ещё умней. И хочу — обогнать вас!
— Ум для девушки — не самое главное, — сказал я вслух, а про себя подумал: «А обогнать меня — не велика честь!»
— Пойдёмте лучше в дом, а то вас тянет на посторонние разговоры и на тяжёлые мысли.
— Пойдём, — согласился я. — Заходи…
И Люся вошла в мой дом.
— Вот это — тётя Нюся, — шепнул я. — Поздоровайся с нею. Да погромче, а то она плохо слышит. — И шёпотом же добавил: — Старики страшно любят, когда с ними здороваются.
— Здравствуйте, — громко сказала рыженькая Люся.
— Здравствуй, доченька, здравствуй.
— Это — моя ученица Люся из университета, — пояснил я тёте Нюсе. — Мы сейчас будем заниматься латинским языком.
Прошли в комнату.
— А это — Валентина Александровна, моя супруга. Ты уже знаешь её.
Люся поздоровалась с Валентиной, сделала ей какой-то приятный комплимент насчёт фигуры и поинтересовалась, к какому сроку мы ожидаем пополнения семейства. И мы прошли дальше — в следующую комнату, где и уселись за стол.
— Можно вам задать нескромный вопрос? — спросила Люся, поглядывая на меня как-то исподлобья.
— Задавай!
— А Валентина Александровна уже перешла с вами на ты?
Я подумал: «Вот же гадюка рыжая! Она всё подмечала!»
— Уже перешла, — спокойно ответил я.
— Как здесь у вас хорошо, уютно, — сказала Люся, оглядываясь по сторонам. — И из окна Дон виден.
«В девке сидит бесёнок, — подумал я. — Не очень злой, но бесёнок! Сейчас она мне ещё что-нибудь выдаст».
— Ничего особенного нет, — возразил я. — Комната как комната. В саду было лучше.
— Я не то имела в виду.
— А что?
— Здесь, у вас теперь — такая тишина. Я так думаю, у вас тут за стенкой никто уже больше не будет орать, как на старой квартире.
— А! Вот ты о чём! — я усмехнулся. Рыжие — они все злые! Это у них судьба такая. Да ведь и я тоже — рыжий. Но злиться на всякие подковырки я не буду… Как объяснить этой девочке, что мне теперь так будет не хватать и того крика, и всяких прочих безумств моей прежней соседки. — Здесь у нас теперь всё тихо, — сказал я. — Разве что гудки проходящих по Дону кораблей, но это редко — судоходство теперь замерло. А тётя Нюся — не скандальная, да и мы с Валентиной — тоже не дюже шумные. Вот когда дитё появится на свет, вот тогда спокойствие и кончится, а пока… Ну что, давай почитаем сегодня диалоги Цицерона?
— Давайте.
— «De legibus» — хочешь?
— Да зачем же мне «О законах», когда я — будущий филолог?