Латинист и его женщины (Полуботко) - страница 40

— Вот прицепилась! Говорю тебе: не знаю. Понятья не имею, что у них там такое происходит!

А я и в самом деле удивился и ничего не понимал: сын дома, а Зинаида расшумелась. Но внимательно прислушался и вдруг сообразил: эти звуки — отнюдь не эротического свойства.

А совсем другого.

Глава 30. ДРУЗЬЯ-ПРИЯТЕЛИ

1

Вскоре я и Лариса уже были в соседней комнате. Оказывается, Лёне-банкиру стало плохо с сердцем. Зина уверяла его, что нужно вызвать «скорую помощь», а тот утверждал, что не нужно, мол, такое и раньше с ним бывало, и каждый раз — проносило. С другой стороны: огласка — ну крайне нежелательна. Впереди выборы в какой-то там иностранный совет директоров, и, если в Америке станет известно, что один из претендентов не очень-то в форме, то возможны последствия…

И тогда моя Лариса как будущий врач героически бросилась мерить пульс и давление, делать уколы, а я и Зина героически бросились подносить какие-то таблетки и капли — всё необходимое предусмотрительный банкир на всякий случай хранил в Зининой комнате. И всё кончилось хорошо, и было ощущение какой-то большой и дружной семьи, в которой все — свои.

А потом Лёня-банкир заснул глубоким сном. Спал и ничего не услышавший Олег — сын Зинаиды, но мы-то, трое взрослых, уже спать не могли.

2

В скором времени обозначилась такая полусемейная сцена: две женщины и один мужчина — на коммунальной кухне. Лариса сидит на табуретке в своём потрясающе красивом халатике, купленном ею в Венеции — мелкие красные цветочки на зелёном фоне; одна нога очень эффектно закинута за другую. И курит. Зинаида стоит рядом — и тоже в халате, и тоже в дорогом, а не дешёвом, но только в длинном и торжественном, в лиловом, а не пёстром — и готовит по случаю ночной трапезы какой-то необыкновенный кекс собственного изобретения.

И вот моя Лариса, очень смешно пародируя меня, начинает рассказывать Зинаиде про меня же, делая при этом вид, что я где-то не здесь:

— И тогда он мне сказал: или ты постигаешь латынь, или ты никогда не станешь врачом! Ну я тогда и сама призадумалась уже всерьёз: а какой же врач без латыни? И взялась после этого за ум. Ты не представляешь, Зиночка, я всегда мечтала быть гинекологом. Боже, я всегда мечтала об этом!

Зиночка при этих словах в знак согласия и понимания облизывает кончики пальцев, выпачканные в чём-то невообразимо вкусном.

Я слушаю.

— Это ведь и бабки шальные, и полезные знакомства, и почёт, и уважение, и связи, и просто — интересная работа. Кропотливая. Мужики — они ведь такие сволочи! После них у женщин всегда так много неприятностей!