— Проходите, ребята.
— Извините меня, Владимир Николаевич, за вчерашнее. — Ленька опустил глаза: каяться было тяжело. — Я не спал всю ночь. Когда вы ушли, Шурка Осокина взялась меня пилить, живого места на мне не оставила. «Несознательный ты элемент, хулиган, а не комсомолец! Говоришь, тракторист, бригадир? Так тебе за это платят! А для людей что ты сделал?» Унижала при всех ребятах. С ней бы схлестнуться, да не мог: права она, Осокина.
— Наговаривает он на себя, Владимир Николаевич, — запротестовал Вася Патешонков. — Так она не пилила.
— Ничего похожего! — Пандик Лизаров удивленно оглядывал Кондакова.
— Раз говорю, значит, так пилила. — Ленька шумно, с хрипом выдохнул: — Ну, вот… До свидания.
Аребин догадывался, каких мучений стоила Леньке эта повинная. Теперь парень с облегчением двинулся к выходу: дешево отделался и нотаций, которые его всегда бесили, не услышал. Но уйти так запросто ему не удалось: в сенях задержала Шура Осокина.
— Извинился. Что еще надо?
— Подумаешь, подвиг какой — извинился! — Шура толкала Леньку назад, в избу. — Человека сняли с работы, оторвали от дома, разлучили с семьей, послали к нам, для нас стараться… Правильно я говорю, Владимир Николаевич? — Аребин кивнул. — К нам, молодежи, он обратился за помощью. А мы что?
— Вот и пришли… — скромно промолвил Пандик Лизаров.
Кондаков замахнулся на него локтем:
— Замолчи.
— Пришли… Сперва накочевряжились, кистенем намахались, а потом пришли…
— Что же мне теперь, на колени встать?.. Встану, если хотите. — Ленька подступил к Аребину. — Прошу меня от должности бригадира отстранить. Молод я еще для такого дела. Поищите другого человека, посолиднее. А я у него поучусь.
— Что ты, Ленька! — испугался Вася Патешонков. Ленькина просьба изумила, даже обидела Шуру: сдался парень.
— Трудностей забоялся, вот и бежишь.
— Ты сама норовишь улизнуть из села, подальше от трудностей, сама с Коляем Фанасовым переписку держишь…
Шура вспыхнула.
— Если бы хотела, так давно бы улизнула.
Аребин улыбнулся. Замечательные ребята стояли перед ним!
— Молодость — пора временная, повзрослеешь, — проговорил он. — Закалка всегда прочнее, когда человек на трудном деле.
— Скажите, что делать.
— Подводи один трактор к прессу.
— Он уже в Козьем овраге.
— Трактору твоя сила не нужна, — сказала Шура. — Завел его, он и стучит.
— Ну? — спросил Ленька, не понимая, чего от него все-таки хотят.
— Человек пятнадцать ребят можешь собрать? — спросил Аребин.
Ленька небрежно оглядел Васю и Пандика.
— Хоть тридцать. Ну?
— Вот и командуй ими. Братья Аршиновы вам покажут, что делать.