— Не узнал меня? — зерг покачал головой. — Я Коха. Николай. Твой брат Коля.
Меренкову потребовалось секунды полторы, чтобы осознать ситуацию.
— Докажи, что брат, — сказал он.
Зерг почесал кожу под тряпкой. Меренков обратил внимание, что рука у него была трёхпалая, но без когтей.
— Помнишь, как на рыбалке у тебя крючок за ухо зацепился? Или как за Анькой в бане подглядывал?
— Про Аньку не помню, — сказал Меренков. — И вообще, не узнаю я брата Колю. Голос похож на брата. Смотрю — зерг.
— Ну так жизнь сложилась. Может, всё-таки к себе пригласишь? У калитки стоять неудобно. Оружия у меня нет. Ты не бойся.
Владимир прищурился.
— Не бойся, говоришь? А я вот боюсь. Так что давай-ка я тут постою, а ты вперёд проходи.
— В спину стрельнёшь? — попробовал ещё раз Коха, открывая калитку.
— Непременно, — пообещал Меренков. — Так что давай без глупостей. Заходи на крылечко. Открывай, не стесняйся.
Пока зерг возился с дверью, Владимир достал мобильник и нажал четыре раза единичку. Охранная система перешла в пассивный режим.
— Теперь сюда… — командовал он, — теперь налево… налево, я сказал! — зерг шарахнулся от двери.
Они прошли на кухню. Здесь Володя потребовал от бывшего человека, чтобы тот разделся догола. Он слышал, что у зергов в комбинезонах до чёрта хитрой электроники.
Существо, называющее себя Николаем, немножко поныло, но всё с себя сняло.
Хитрой электроники, если она и была, Меренков не заметил. Оружия тоже не нашлось. Имелся зергский мобильник — чёрная коробка с разноцветными огоньками — да надкусанный «Сникерс» в фольге.
Было заметно, что зерг обращён недавно. Вблизи он производил впечатление почти человеческое. Чешуя вокруг шеи только-только проросла, кожа ещё не позеленела, когти на ногах были мягкими. Что касается лица, оно уже стало зелёным, покрылось пупырьями, нос оплыл, а губы по-жабьи вспучились. Но вот глаза остались человеческими — голубыми и наглыми. Такие были у Николая. Пожалуй, решил Меренков, это и в самом деле может быть Николай.
После этого он заставил брата сесть, завёл руки за ножку стола и скрутил изолентой. Стол, как и вся прочая серьёзная мебель, был железный и привинчен к полу.
Зерг подчинился, хотя и попытался сделать обиженную физиономию.
Наконец Володя поднялся и окинул взглядом дело рук своих.
— Не можешь подушку положить? — с претензией в голосе сказал зерг.
— Не могу. У тебя задница потная, — сказал Меренков.
— Ну хоть тряпку постели! На голом полу сижу! Я тебе брат всё-таки. Не чужие люди.
— Ты вообще-то зерг, — напомнил Володя.
— Да какая разница! Зерг, не зерг… Мы же братья! Ты маму нашу помнишь?