— Такой же безумец, гоняющийся за собственным хвостом, пока не упадёт, — сказала я. — Вообще-то, ты права, он и правда похож на Мала.
— Верно, — задумчиво кивнула Энн.
— Ну, прежде чем ты вернешься, я обещаю применить все свои психологические навыки, чтобы решить его проблемы. — По моему опыту, счастье Киллера можно купить пачкой канадского бекона и уничтожением «Конверса» Мала. Я уже стащила достаточно новый на вид кед из шкафа Мала специально для этой цели. Собака вернётся к своему обычному хвостомахательному, радостному, психическому состоянию в ближайшее время.
Понадобится немного больше времени, чтобы побороть моё собственное чувство брошенности.
Завтра «Стейдж Дайв» отправятся в Монреаль, а затем в Европу. Немного раньше, в тайне от всех, я вернусь в Орегон. Этим вечером все собирались на концерт, чтобы увидеть выступление с ещё одной новой песней. Полагаю, теперь это новая традиция. Хорошо. Казалось, Дэвид был в прекрасной писательской форме в эти дни — многое в турне зависело от него. Когда они уйдут, я по-быстренькому смотаюсь. Энн не знает об этом, она думает, что я уеду утром. Но она поймёт. С меня было достаточно драмы. От большого эмоционального прощания никому не станет легче. Особенно мне. Пребывание в том же городе, что и Бен, даже в течение последних двадцати четырёх часов, изматывало меня. Я стремилась оставить всё, что касалось его, позади. Я не была настолько наивной и не собиралась притворяться, что моё горе останется за бортом самолёта. Было такое ощущение, что я не смогу даже начать двигаться дальше, пока не увижу, как город постепенно отдаляется в маленьком окошке самолёта. Это будет моим завершением.
Кроме того, городок на побережье Орегона был красивым в это время года. Пресса не будет поджидать меня там. Я поеду туда на мустанге и сниму комнату с видом на океан. Красивый вид поможет мне взять себя в руки, преодолеть отчаяние и позитивно настроиться на мысль о том, что я стану матерью-одиночкой. У нас с фасолинкой всё будет хорошо. И у Киллера тоже, если на то пошло.
— Ты просто ляжешь спать? — спросила Энн, застёгивая мой чемодан и стаскивая его с кровати.
— Ага. Я приму душ, а потом завалюсь в кровать. Спасибо, что помогла мне собраться, — сказала я. — Тебе лучше идти. Ребята уже скоро выйдут на сцену. И ты же знаешь, какие в Нью-Йорке пробки.
Она поцеловала меня в макушку. Затем её переклинило, и она обеими руками взъерошила мои волосы, как будто нам снова было по четырнадцать лет.
— Господи, когда ты, наконец, повзрослеешь? — проворчала я, смахивая свои длинные локоны с лица.