У Кирилла напарниц сразу две. И он любезно предоставляет им всю работу. Сам он стоит, опершись на черенок лопаты подбородком, и играет со всеми сразу в «балду».
— Так, слово из шести букв, первая «к»…
— Это не оружие?
— Нет, это не кинжал, — улыбается Кирилл.
Его гарем занят делом, время хоть и медленно, но движется к обеду, и Кирилл вполне доволен.
Еще у Васьки, по прозвищу Ганс Милый Друг, две напарницы. А вообще, если б было можно, к нему на квадрат уселись бы все девчонки до единой. Ганс недавно побывал в Германии, и еще не растерял европейской галантности. Его фройляйн сидят, свесив ножки, а он делает всю грязную работу, и лишь время от времени подает им на лопате находки.
Через каждые сорок пять минут полагается перекур. Большинство использует эти блаженные минуты, чтобы подремать хоть чуть-чуть, вытянувшись на склоне, на сухой траве. У кого есть силы — еще шутят. Подкрадываются к лежащим, и рывком дергают за ноги.
— Ой-ей…
По сухой траве скользишь вниз легко и стремительно, как с горы заснеженной, до самой узкой полоски берега, до залива. А взбираться наверх предстоит самому, по этому же скользкому склону.
Елена Петровна провозглашает:
— Конец перекура! На работу!
И зов ее кажется итогом всей деятельности инквизиции. Кирилл задумчиво, но достаточно громко произносит:
— Елена Петровна к раскопу пошла,
«Конец перекура!» — сказала она.
Толпа разъяренных студентов напала,
Только рука из отвала торчала…
Асе сегодня улыбнулась удача. Утром она оказалась на квадрате с Сережкой Большим, самым опытным археологом экспедиции, если не считать начальниц. Поэтому, когда чуть позже им попался развал древнего кувшина, Сергей, посмотрев на Асю, велел ей не мешать, отойти куда подальше, и взялся за работу сам. Лопату он сменил на совок и кисточку, сел на корточки и стал откапывать остатки кувшина, стараясь сохранить положение каждого черепка.
— Ювелирная копка, блин, — время от времени бормотал он, — Тоже мне, китайский фарфор…
Асе оставалось только наблюдать за этим процессом. Попутно можно было загорать.
А Свету поставили копать могилу. Ее обнаружили еще вчера, к концу дня — на рыжеватом глинистом фоне черное пятно правильной формы. И вот, как только пришли на раскоп, Галина Ивановна сосватала могилу Свете.
— Мамочки, — охнула оказавшаяся рядом Нинка Сумская.
— Что, Нинка, боишься? — прищурился Кирилл. — Правильно-правильно, сейчас покойничек выскочит, укусит тебя и убежит!
— Дурак ты! А если там кости? И череп? И вообще скелет?
— Ну и что, он же древний!
— Товарищи, если вы будете так говорить, я вам зачет не поставлю! Никакого покойничка вы здесь не найдете. Своих мертвых древние люди сжигали. Тут прах, пепел… Вот если б вы мне покойника нашли!