Я был уверен, что не ошибся в расчетах. И также был убежден, что профессиональный военный, которым являлся Захар, не мог допустить столь грубую ошибку. Но он сказал тридцать, край, сорок боевиков. А у нас тут минимум семьдесят. Что это может значит?
Через минуту я уже стоял рядом с ним и с очень нехорошим прищуром задавал этот вопрос.
– Да я понятия не имею! — шеф-капрал, кажется, немного струхнул. Решил, видать, что я с него сейчас спрашивать буду кровью. – Последний раз мы тут были два дня назад и манкей были только на вышках!
— А теперь тут этих обезьян вдвое больше. — бесстрастно заметил я. — Какие мысли?
— Может в гости кто приехал?
— А такое бывало?
— Честно говоря, не припомню…
Некоторое время мы оба молчали, а затем Захар с отчетливо читаемым в голосе сожалением спросил:
— Значит, отменяем все?
Я из чистого злорадства взял такую многозначительную паузу, что выпускники МХАТа побледнели бы от зависти. А когда нервоз легионера достиг пика, небрежно ответил.
— Да почему же?
— То есть, будем штурмовать?
— Не. Только людей положим. Я один пойду.
В моем решении не было ни позерства, ни пренебрежения, только голый расчет. Если мы ударим все вместе, я со своими сверхспособностями, и легионеры с огнестрелом и выучкой, то победить-то победим, но вот какой ценой — вопрос. Мне, положим, пара новых дырок только настроение испортят, а среди бойцов будут потери. И зачем? Мы никуда не торопимся, как, например, со штурмом Шпилей, функции в затылок не дышат. Почему бы тогда мне тогда не прогуляться по внутреннему периметру, и не устроить афробоевикам тихую Варфоломеевскую ночь?
Будь я обычным человеком, план следовало бы назвать самоубийственным. С учетом моих особенностей — резней.
-- Сидите тут и ждите. На пальбу, если возникнет, не реагируйте. Когда будет можно, я дам сигнал.
– Какой? – видимо нехорошее у меня было выражение лица, шеф-капрал даже спорить не стал.
– Ракету пущу. – ухмыльнулся я, показывая ему фальшфейер, взятый из снаряжения легионеров. И рванул к поместью Пирата.
Двигался я не по прямой, а короткими перебежками, от одной траншеи к другой – больше тут было спрятаться негде. Каждые три секунды я обновлял данные сканера, но функций так и не увидел. Миновал камеры и замер, добравшись до стены.
В четырех метрах над моей головой как раз проходила пара патрульных. Они о чем-то негромко переговаривались, что убедило меня в том, что марш-бросок остался незамеченным. Определив их примерное местоположение, я взвился в прыжке и встал на ноги за спиной идущего чуть позади боевика. Вышло не идеально, до него осталось больше двух метров. Зато оба они оказались в небольшом участке стены, который не освещался прожекторами. Быстро преодолев разделяющее нас расстояние, я коротким ударом в основание черепа сломал заднему шею.