Кузнец Мидаван, который все это время был слишком занят едой, чтобы участвовать в беседе, наконец заговорил:
– Мне не нравится твое волшебное устройство, незнакомец. Судя по всему, такой волшебный шар сможет пробить крепкий щит или нагрудник. Появись такие штуки, где была бы моя торговля? На дне океана!
– Давно пора, – проговорил Суар. – С этим усовершенствованием оружия полностью погибнет искусство фехтования. Ныне, когда воины сражаются словно лобстеры, закованные в бронзовые доспехи и кольчуги, многие предпочитают рапиры, потому что эти неуклюжие палаши не могут пробить защиту противника. Они больше похожи на простых лесорубов.
– Времена меняются, и все меняется вместе с ними, – заметил Мидоэн.
– Правда, но это касается и тебя, – вздохнул Суар. – Так что тебе лучше начать работать над бронзовыми светильниками и зеркалами, не дожидаясь того дня, когда такие штуки сметут броню с полей сражений.
Семкаф наклонился к Гху Глеокху.
– Я хочу получить твое устройство, смертный. Отдай его мне!
– Посмотрите-ка, какой наглый парень! – ответил Гху. – Ты и в самом деле сумасшедший? Мы убиваем людей за… меньшее.
– Господа! – воскликнул Суар. – Не здесь, клянусь богами! Или по крайней мере подождите, пока я не закончу «Песню Врир» и не соберу свою выручку. Я с удовольствием разорву вам сердце…
Он начал торопливо настраивать лиру.
– И что мне твои песни? Я не испытываю эмоции…
– Вы похожи на местных грязных свиней? – поинтересовался Суар. – Они совершенно не ценят искусства. Все, что их волнует, так это торговля металлом. Так или иначе, эта штука бесполезна, если не знать формулы порошка.
– Я могу выяснить это с помощью моего искусства на досуге, – заявил Семкаф. – Ну, дружище Гху, я предложу тебе взамен то, что имеет для тебя самую большую цену.
– И что же это, фигляр? – проговорил Гху.
– Всего лишь твоя жизнь.
Гху плюнул через стол, а потом, подняв стакан вина, выплеснул его в лицо сетешанца.
– Вот тебе!
Семкаф вытер узкое лицо краем плаща и, повернув ястребиную голову к своему ученику, пробормотал:
– Эти дикари утомляют меня. Прикончи их, Куахара.
Куахара смочил палец в пролитом вине, начертал какой-то символ на столе и начал читать заклятие. Но прежде чем молодой чародей закончил первое предложение на неизвестном языке, Гху Глеокх поднял свое странное устройство с трубой правой рукой и прижал деревянный приклад к плечу, так что открытый конец трубы нацелился в грудь Куахара. В его левой руке сверкнул огонек, и он прижал пламя к небольшому отверстию на конце трубы.
Послышалось шипение, а потом в потолок ударил султан желтого пламени и искр из отверстия. И тут комната буквально вздрогнула от ужасного взрыва. Пламя и дым вырвались из открытого конца трубы, скрыв Куахару от взглядов.